Броманс. Книжный клуб спешит на помощь

После двух часов работы он был порядком раздражен. Не только от абсолютной неспособности Колтона придерживаться элементарных правил безопасности в Сети, но и от удручающего ощущения, что Ноа окончательно и бесповоротно превратился в того, кого прежде презирал.

Он находился в роскошном особняке, который, должно быть, стоил больше, чем обычный американец в состоянии заработать за десятилетие, и в котором могли с комфортом жить человек двадцать. Старый Ноа уже бы рвал и метал, возмущаясь экономической системой, которая позволяет таким богатствам скапливаться в одних руках, в то время как новый Ноа на этой системе разживался.

Так что да, он был не в духе.

– Ну, Русского жена, видел ты ее вообще?

Ноа нахмурился.

– Нет, а что?

– Мне кажется, ее не существует.

– Пф-ф, глупости! Конечно, существует. – Ноа взял бутылку пива и сделал глоток.

– Но ее никто никогда не видел. По-моему, он ее выдумал.

Ноа закатил глаза.

– Он профессиональный спортсмен, знаменитость. Забей его имя в интернете и все узнаешь.

– Я гуглил и не нашел ни одной фотки с ней. То есть вообще ни шиша. Разве не подозрительно?

– Слушай, давай ты со своими друзьями потреплешься? – пробурчал Ноа. – Я тут работать пытаюсь.

– А вот это обидно, чувак. Я-то считал тебя своим другом.

Чувство вины вынудило его смягчить тон.

– Ну, у тебя, что ли, нет никаких дел? Я думал, звезды занимаются всякой… звездной хренью.

– Не-а.

Колтон схватил стоящую неподалеку гитару и, положив на колени, сыграл пару аккордов.

– Что-то новенькое? – спросил Ноа, бросив на него заинтересованный взгляд. Тот пожал плечами.

– Да так, работаю над новым альбомом.

В его голосе проскользнуло едва заметное напряжение. Друг – а они, как ни странно, в самом деле дружили – серьезно относился к новому альбому, от которого зависело многое, поскольку его первые два стали платиновыми, а вот последний добился гораздо меньшего успеха – ни одна песня не попала в чарты.

– Ты бы мог навести справки.

Ноа взглянул на друга поверх очков.

– Насчет чего?

– Ну, жены Русского.

– Почему я-то?

– Ты ведь работаешь на ЦРУ, верно?

– Да, – отозвался Ноа с каменным лицом. Друзья были уверены, что за его компанией стоит какая-то влиятельная организация.

Колтон замер.

– Черт! Серьезно, что ли?

– Боже милостивый. – Ноа закатил глаза и вновь застучал по клавиатуре.

– Чувак, у вас даже имеется фургончик для слежки.

– Как и у всех компьютерных компаний.

– Заливаешь!

Ноа вздохнул и откинулся на спинку стула.

– К нам обращаются для проверки безопасности систем, в том числе систем коммуникаций и видеонаблюдения.

– Ага, так я тебе и поверил. Ты точно работаешь на ФБР или типа того.

Ну, Колтон не совсем ошибался. По крайней мере однажды Ноа работал на ФБР – сотрудничество с правительством спасло его от колонии.

Только те деньки давно позади. Теперь он собирал тысячи с таких богатеньких лопухов типа Колтона, защищая их компьютеры от вирусов с порносайтов.

Зазвонил телефон. Ноа достал его из кармана – на экране высветилось лицо Алексис, – он тут же просиял и спешно ответил:

– Привет!

На другом конце провода послышалось шуршание, а затем слабое:

– Ноа…

Он похолодел.

– Что случилось?

– Ты можешь… – у нее оборвался голос.

Ноа вскочил, едва не опрокинув обеденный стол, за которым сидел.

– В чем дело?

– Кое-что произошло. Можешь ко мне заехать?

– Уже в пути.

Ноа стремительно засунул телефон обратно в карман и выудил из другого ключи от машины.

– Все нормально? – встревожился Колтон.

– Мне надо бежать.

Ноа летел по городу так, будто скрывался от погони в GTA. Заехав на подъездную дорожку дома Алексис, он заглушил мотор и пулей выскочил из машины. Входная дверь оказалась незапертой, поэтому он вошел без стука и громко позвал хозяйку.

– Тут, – хрипло ответила она со второго этажа.

Ноа взлетел наверх, перемахивая через две ступеньки разом, миновал коридор и ворвался в спальню. Алексис сидела на подоконнике, одетая в широкие спортивные штаны и старый огромный свитер, волосы собраны на макушке в неаккуратный пучок. При его появлении она повернулась, и он увидел ее красные опухшие глаза. Одним словом, выглядела она ужасно. В груди защемило.

Ноа окинул комнату беглым взглядом – на полу валялись бумаги с фотографиями, кровать усыпана всяким барахлом, – затем широкими шагами пересек разделяющее их расстояние и опустился перед ней на колени.

– В чем дело, что случилось?

Она молча передала ему смятую желтую карточку, какую обычно прикрепляют к цветам. На ней спешным почерком было написано имя: «Эллиотт В.».

Ноа недоуменно нахмурился и вновь заглянул Алексис в лицо.

– Кто этот Эллиотт В.?

– Очевидно, мой отец.

Спустя десять мучительно долгих минут Ноа удалось вытянуть из Алексис историю целиком – оказывается, та девушка, которая неделю пыталась с ней заговорить, была вовсе не жертвой насилия, а ее сестрой.

Ноа сохранял спокойное выражение лица во время рассказа, однако внутри все бурлило от сопереживания и ярости – чистой, раскаленной ярости. Этот урод игнорировал родную дочь всю жизнь, а теперь ему вдруг понадобилась ее почка?!

– И ты веришь этой Кэнди?

Алексис вытерла нос.

– Зачем ей врать?