Броня генетической памяти

Человеческая речь, язык матери для ребенка – это национальная картина мира, которую необходимо ему внушить, буквально – вложить в уши потомству. Современные исследования показали, что в первые полтора года младенец усваивает до пятидесяти слов. К двум годам младенец знает уже около трехсот слов, в три года ребенок осваивает их под тысячу, а к шести годам понимает примерно десять тысяч слов! – и, значит, в совершенстве овладевает родным языком. Скорость обучения языку в детском возрасте составляет двадцать слов в день! После шести лет механизмы генетической памяти замедляются, вот почему детей, воспитанных животными и найденных в возрасте четырех-шести лет людьми, затем невозможно обучить нормальному языку и мышлению.

Лингвисты, изучающие национальные языковые картины мира, практически всегда сталкиваются с языковой генетической памятью, которая диктует человеку модели поведения, правила отношения к Богу, к жизни, к Родине, к счастью, к богатству. К примеру, счастье осмысливается в исконных значениях языка как своя часть, то есть собственная доля, участь, судьба. И потому русское счастье может быть и трудным, и горьким, и со слезами смешанным. А англо-американское счастье – happiness – образовано древним пра-корнем со значением хватать, хапать, хитить. Как видим, у русских и англичан разные представления о счастье в силу разной картины мира, которую диктует язык.

У лингвистов есть постулат: опыт языка многократно богаче опыта жизни отдельного человека. И каждый из нас невольно и непроизвольно использует опыт родного языка. Вот поговорка «Горе не беда». Почему мы так говорим, когда хотим утешить другого, да и себя самого в несчастье? Да потому что горе происходит от слова гореть, это когда душа горит, на сердце печаль, она ведь тоже печет душу. То есть горе – это личное несчастье. А беда

происходит от древнего глагола бедить, что значит порабощать, беда – это исконно иго, порабощение. Так что горе может быть личным, а беда – только общей. И личное горе – ничто в сравнении с общей бедой, с порабощением, с игом. Вот в чем смысл русской поговорки, в которой хранится многовековой опыт языка. А вдумаемся в смысл слова победа. Победа – это буквально то, что приходит после беды, победа – это освобождение от ига, от рабства, победа – это свобода. Вот что мы подсознательно понимаем и чувствуем.

Поведение, поступки человека зависят от его языковой картины мира, а она хранится в генетической памяти. Именно на этих механизмах основаны национальные стереотипы поведения, культурные сценарии, по которым живут и действуют народы и этносы. Есть ведь у нас выражение: «Ты ведешь себя не по-русски». Нерусский тип поведения, общения, образа жизни сразу бросается в глаза и вызывает отторжение. Вот почему в пору смуты и безвременья, в дни национального смятения нам необходимо понимать, какова русская картина мира, наши законы жизни, формулы национальной стойкости, чтобы не перенять, случаем, чужое и чуждое нам, чтобы не угасить русского духа.

Глава I

Броня генетической памяти

Что отличает народы друг от друга в физическом смысле, изучает антропология. Философы, историки, лингвисты, психологи задаются вопросом, что представляет собой дух народа и чем отличаются народы друг от друга духовно. Так что же входит в понятие: природный русак, истый англичанин, настоящий немец, истинный француз? Характер, привычки, убеждения, обычаи и представления создают особенные свойства каждого народа, они зримы и ощутимы, причем эти особенные свойства задаются человеку его родным языком. Именно в языке на протяжении тысяч лет сохраняются архетипы этнического мышления и поведения, которые и отличают народы друг от друга. Именно язык предоставляет возможность обнаружить и раскрыть первообраз слова, и задан он как вечная ценность, которая множится в течение времени в новых и новых словах с тем же корнем.

Посмотрите, как развивается, плодоносит архетип мысли в слове рука

. Изначально рука значит хватающая, держащая. Затем это слово приобретает высокое значение – властная сила. Из этих двух значений проистекают руководить, поручаться (брать под свою власть). Так рука превращается из понятия о физическом органе в символ власти и силы.