Броня генетической памяти

Вот почему вопреки всяким европейским и азиатским понятиям об удобствах и правилах современного отдыха мы так любим посидеть на завалинке деревенского дома и норовим хоть раз в году очутиться не в каменном мешке городской квартиры или фешенебельной гостиницы, а в деревенском бревенчатом срубе, подышать сосновым духом избы, погреться у печи, закидывая в ее раскаленное нутро звенящие от морозца поленья. Мы сокровенным наитием тянемся из городов в деревни, мечтая получить хоть клочок, но своей земли, где можно вкопать в землю хоть малую, но милую нам свою избушку или хатку. Голос предков в русской душе неизменно напоминает нам о такой необходимости, о необходимости вить родовое гнездо, которое невозможно устроить ни в квартире, ни в коттедже, ни во дворце, а только в избе.

Взгляните еще на один парадокс нашего времени. Крестьянская закваска заставляет инженеров и ученых, строителей и артистов, предпринимателей и писателей «ковыряться» в земле и обихаживать ее, не считаясь ни с потерей времени, ни со здоровьем. Наши массовые паломничества с весны на так называемые дачи, и упорная копка огородов, и счастливые сборы нехитрого урожая – все это память о русских предках землепашцах, память, всполохами просыпающаяся в каждой русской душе.

В нас еще прочно живут приметы и поверья о запрете подметать пол в день отъезда родича, о птице, влетевшей в окно и предвещающей смерть, о запрещении разговаривать с ближними через порог, о непременном отказе поделиться спичками с соседями. Кажущиеся сегодня суевериями, эти установки сохраняют связь современников с тысячелетними русскими обычаями и формируют в нас, русских, общий взгляд на мир. Современный уклад пытается изъять древности из русской картины мира, убеждая каждое новое поколение молодежи, что это всего лишь стариковские бредни, но проходит время, и взрослеющие поколения вновь возвращаются к древним поверьям, обычаям, приметам, грезят веками принятым обиходом жизни. Мы, рано или поздно, но возвращаемся к своей родовой памяти, словно по не заметенному родичами следу спешим домой, на нашу русскую Родину.

Русская хлеб-соль платежом красна

Есть на Руси старинная поговорка «хлеб-соль помнится»

. Она о том, что за всякое добро полагается отплатить добром. «Хлеб да соль», – исстари говорилось при входе в русский дом. Символ «хлеб-соль» хранит память об исконных представлениях русского народа о достатке и благополучии.

Хлеб для русских не просто выпечка из пшеничной или ржаной муки, как сегодня принято считать, полагая хлеб одним из рядовых и «не самых полезных» продуктов питания. Нет, хлеб – это древний русский священный вид пищи, знак достатка и изобилия. Другие именования нашей пищи –

хлебово, похлебка, да и глагол хлебать, – свидетельствуют о том, что именно хлебом был жив человек на Руси и хлебная пища составляла главное его кушанье. Русское присловье молвит: «Покуда есть хлеб да вода, все не беда», «Калач приестся, а хлеб – никогда»

. Почиталось законом жизни русского народа, коли если есть хлеб – будет жив человек, нету хлеба – не будет и жизни.

Обратите внимание на нашу народную традицию все есть с хлебом. Мамы и бабушки нас с детства приучают: «Бери хлеб!», «Ешь с хлебом!». Видимо, с древних пор мы ели главную русскую пищу – хлеб, а всем остальным, что Бог посылал труженику-земледельцу, хлеб закусывали.

Русские видели в хлебе дар Божий, но давался он лишь усердным трудом на земле. Земле-кормилице приходилось кланяться до седьмого пота. Хлеб, в котором соединяются помыслы и усилия человека в течение всего года, был не просто пищей каждого дня, он, уродившись или не удавшись, виделся земледельцу долей, выпавшей ему от Бога за труды и прегрешения. А доля, она же – участь, счастье или злосчастье, – дана по заслугам от Бога и земли-матушки, и потому ее не отменить, и потому заработанный своим трудом кусок хлеба требовал от человека почти религиозного почитания. Господь же, по русскому разумению, никогда не оставит земледельца голодным: «Матушка-рожь кормит всех дураков сплошь». «Дал Бог роток – даст и кусок». «На Руси никто с голоду не умирал».