Брошенные машины

Он протянул мне руку. Я заметила у него на ладони какие-то надписи, поблекшие тени слов. Мальчик провёл меня по коридору в кухню. Там был беспорядок: в раковине громоздилась гора грязной посуды, на разделочном столике стояли тарелки с какой-то едой, которая уже начала портиться, на полу разлилось что-то липкое и противное, и в этой луже копошились мухи. За столом сидела женщина, курила сигарету. Мальчик тоже уселся за стол, рядом с женщиной. Открыл какую-то книгу и начал читать. Женщина безучастно смотрела в пространство. Я её сразу узнала, хотя ещё не успела толком разглядеть. Это была та самая женщина, которую я видела на пляже и за которой пошла в туннель под дорогой. Мы с ней были немного похожи — но только немного. А так я даже не знаю, почему и зачем я тогда бросилась следом за ней.

Женщина налила себе выпить и только потом подняла глаза и повернула ко мне своё усталое, измождённое лицо. Теперь я заметила, что у неё подбит один глаз. Багровый синяк. У неё на шее по-прежнему была цепочка с двумя бусинами. Я пока не поняла, что со мной происходит и к чему всё идёт, но оно началось там и тогда, в тёмном туннеле. Когда эта женщина протянула мне руку. Когда мы прикоснулись друг к другу.

— Мне нужен…

— Я знаю, кто тебе нужен. — Она отпила вина, и оно потекло у неё по подбородку. Она нахмурилась, а потом указала кивком на ещё одну дверь. — Он тебя ждёт.

— А разве Коул знает…

— В той комнате.

Я подошла к двери. Там, внутри, горел свет. Бледный мерцающий свет — лиловый. Он как будто струился по мебели мягкими складками. И у этого света был запах, сладкий химический привкус. Я столкнулась с такой концентрацией в первый раз. Голова закружилась. Мне показалось, что я сейчас упаду в обморок. По коже как будто прошёл электрический ток. Я застыла в дверях, не в силах сдвинуться с места. Прямо напротив двери было большое, во всю стену, окно. Выход на балкон с видом на тёмное море. Луна по-прежнему не упускала меня из виду, следила за мной повсюду. Пока я поднималась в квартиру, начался дождь. Капли были как мелкие пятнышки на стекле. На балконе стоял человек. Сгорбленная фигура. Ещё один маленький мальчик сидел за журнальным столиком и внимательно изучал шахматную доску с расставленными фигурами. Ни человек на балконе, ни мальчик не обернулись ко мне.

Я прошла в комнату. Роскошный кожаный диван, картины на стенах, настоящие картины в рамах, мягкий клетчатый ковёр, длинные ряды книжных полок. Но когда мои глаза привыкли к свету, я разглядела, что диван был очень старый, потёртый, а кое-где даже порванный, так что набивка торчала наружу. На ковре темнела лужа пролитого вина, засыпанная солью. Пейзажи на картинах были испачканы чем-то коричневым. У меня за спиной раздался тихий вздох. Как будто кто-то задержал дыхание. У двери в кухню стояла женщина, горящий кончик сигареты у неё во рту поблёскивал в бледном свете. Я подошла к ближайшей книжной полке. Там стояли детективы, почти все — одного автора, модного несколько лет назад. Я взяла одну книжку. «Разорванная спираль». Книга буквально рассыпалась по страницам, когда я открыла её. Пахнуло плесенью. Слова развеялись в пыль.

Когда я обернулась, комната неловко качнулась, и пространство как будто сместилось. На мгновение стало темно. Перед глазами поплыли какие-то мутные разноцветные пятна; постепенно они разделились и вновь обрели чёткую форму предметов. Комната изменилась.

Дверь, через которую я вошла, располагалась теперь не напротив окна, а вплотную к нему. На балконе стояла женщина. Мужчина — сгорбленная фигура за залитым дождём стеклом — куда-то пропал. Картины переползли на другую стену. Занавеска из бусин на второй двери заметно дрожала, как будто кто-то прошёл сквозь неё — только что. Бусины постукивали друг о друга.

Комната продолжала кружиться.

Мальчик за шахматной доской — раньше он был у меня за спиной — теперь сидел сбоку. Это был тот же самый мальчик, который провёл меня в кухню. Как же я не заметила, как он сюда проскользнул?

Я обхватила ладонями щеки. Как мне справиться с этим наплывом сигналов, с этой дурнотой? Я вдруг пожалела, что рядом нет Тапело. Она бы мне подсказала, что делать.

Вошёл ещё один мальчик. Из двери на кухню. Тот же самый мальчик. Ещё один.

— Привет, — сказал он. — Ты меня не заметила? Я спрятался.

— Нет.

— Меня Алекс зовут. А тебя?

— Марлин.

Мальчик сел рядом с тем, первым. Со своим близнецом. У них у обоих были длинные светлые волосы. Одинаковая причёска. И одинаковая одежда: зелёные брюки и красный свитер с большой буквой А, вышитой на груди. Я уже не различала, кто из них кто.

В углу стоял большой письменный стол. Тонкие струйки лилового света медленно переливались в луче от настольной лампы, под которой поблёскивала старая пишущая машинка. Я шагнула к столу. Там была стопка листов. Мне нужно было узнать, что там написано.