Брызги шампанского. Дурные приметы. Победителей не судят

– Мы уже дали бой… И не один… С каждым боем проблем у нас не становится меньше, их становится больше. С каждым боем. Так будет продолжаться и дальше. Я совершенно в этом уверен.

– Они обещали доказательство того, что существуют? – спросил Агапов. – Тогда подождем доказательств.

– Обещали в течение нескольких дней.

– А этот их посланник или представитель… Если ему пальцы в дверь? – предложил Курьянов. – А можно еще кое–что зажать дверьми… Заговорит.

– Он ничего не знает, как мне кажется, – сказал Выговский. – Сознательно подобрали человека со стороны, который бы ничего не знал. Грамотно поступили.

– Будут звонить?

– Не знаю.

– Может быть, письмо подбросят?

– Сомневаюсь. Письмо – это уже след. Миша, – обратился Выговский к Здору, – твое слово.

– Отдать миллион, и пусть катятся. Миллион за пятерых отморозков – это хорошая цена.

– Если откажутся?

– Усилить охрану.

– А если начнут грозить?

– Еще усилить охрану.

– Я склоняюсь к тому же, – сказал Усошин.

– Пусть так. – Выговский передвинул на столе какие–то бумаги, бездумно передвинул, просто чтобы сосредоточиться. – Сергей, – он поднял голову, нашел глазами Агапова. – Ты вроде как шкуру медвежью обещал привезти из диких своих краев?

– Есть шкура! – обрадовался Агапов перемене темы. – Отличная шкура!

– Где же она?

– Привез шкуру! – Глаза Агапова сияли такой неподдельной радостью, будто не он привез медвежью шкуру, а ему привезли. Он был в очередном своем сером свитере с красными узорами, из–под свитера выступал воротник белой рубашки, вьющиеся волосы падали на лоб. К своим сорока годам Агапов умудрился сохранить румянец и выглядел если не красавцем, то где–то совсем рядом, совсем рядом. – Сейчас! – и он рванулся к двери.

– Куда он? – спросил Выговский.

– К машине, – пробормотал Усошин, который чувствовал себя причастным ко всем делам, касающимся Агапова. Все–таки оба из одних мест, оба представляли северный блок фирмы. Поднявшись из кресла, он подошел к окну, отдернул штору. Перед окном простиралась небольшая площадь, уставленная машинами, хорошими машинами.

Сзади к Усошину подтянулись остальные, и все увидели, как большими даже не шагами, а как бы прыжками Агапов пересек площадь, подбежал к своей машине, к роскошному французскому джипу, на котором он за сутки преодолел почти две тысячи километров. Все видели, как он достал из кармана ключи, открыл дверцу джипа, протиснулся внутрь машины, пытаясь достать с заднего сиденья объемистый сверток, перетянутый шпагатом…

А потом, словно на экране, словно понарошку все увидели взрыв – изнутри джипа вырвался огонь, раздался оглушительный грохот, оконные стекла ввалились внутрь кабинета Выговского, осыпав всех стеклянными брызгами, так похожими на брызги шампанского, которые совсем недавно, совсем недавно тоже сверкали в воздухе искрящейся радугой.

Развороченный джип горел, черные клубы дыма поднимались вверх с каким–то злобным торжеством, изломанное, дымящееся тело Агапова, выброшенное взрывом, лежало в нескольких метрах и тоже дымилось, дымилось, как какая–то часть джипа.

И в этот момент прозвенел звонок.

Не отвечая, Выговский поднял трубку и тут же опустил ее на рычаг. Прошло ровно столько времени, сколько требуется на то, чтобы снова набрать номер.

– Да! – отрывисто крикнул Выговский в трубку.

– Простите, пожалуйста, – прозвучал вкрадчивый надтреснутый голос. – Я был у вас несколько дней назад по поводу пяти миллионов долларов… Вы меня помните? Я – никто и звать меня никак…

– Помню.

– Во время нашей встречи вы пожелали получить доказательства серьезности наших намерений.

– Припоминаю.

– Теперь вы их получили. Этого достаточно? Или, может быть, вы захотите…

– Вполне достаточно, – Выговский положил трубку и обвел взглядом все оцепеневшее руководство фирмы «Нордлес», которое молча слушало разговор. – Это они звонили. Спрашивают, достаточно ли нам этого доказательства, – Выговский кивнул в сторону разбитого окна, в которое уже просачивалась гарь пылающего джипа.

– Может быть, он живой? – предположил Здор, показывая на распростертое тело Агапова.

– Живые так не лежат, – сказал Мандрыка. – Ты что, не видишь, у него полголовы нету.

На площадь из здания фирмы выбежали охранники, оттащили от горящей машины тело Агапова, собрались прохожие, толпа все нарастала, а здесь, в кабинете, стояла полная тишина – говорить было не о чем. Потрясенные люди молча наблюдали за суетой на площади.

– А вы сожалели, что приехали напрасно, – сказал наконец Выговский. – Очень кстати приехали. Похоронить надо Сергея.

– Я его с собой увезу, – сказал Усошин. – Там и похороним.

– Да, – кивнул Горожанинов. – Так будет лучше. И вам здесь меньше хлопот. А потом, как я понимаю… Нам бы сейчас не надо вместе собираться.

– Это еще почему? – дернулся Здор.

– Когда люди вместе, требуется меньше взрывов.

– Шкура–то, похоже, сгорела, – неожиданно проговорил Курьянов.

Все с недоумением посмотрели на него, не понимая, о чем идет речь.

В этот момент снова раздался звонок.

– Да, – сказал Выговский.

– Простите, но нас неожиданно разъединили, – снова раздался надтреснутый голос.

– Нет, это я положил трубку.