Будь ближе к врагу своему, или Погоня за оборотнями

— Хотелось бы узнать, на каком основании Вы возбудили уголовные дела по этим материалам?

— Вообще-то, Олег Семёнович, я не обязан отвечать Вам на подобные вопросы. Однако, учитывая моё к Вам расположение, попытаюсь объяснить: в материалах Стороженко есть все формальные основания для возбуждения уголовных дел…

— Вот именно — формальные…

— Олег, — как всегда, когда нужно было притушить агрессию Островецкого, прокурор перешёл на доверительный тон, — ты думаешь, я не вижу, что все эти дела выеденного яйца не стоят? Но, в отличие от тебя, я не могу послать Стороженко — моя должность этого не позволяет. Наоборот, она обязывает меня соблюдать и дух, и букву закона! Букву, Олег! Поэтому я и возбудил эти дела, а твой отдел обязан их тщательно расследовать и принять по ним объективное решение.

— Костантиныч, я их все, на фиг, попрекращаю!

— Не сомневаюсь, но сперва расследуешь!

— Мы по реальным делам в завале, а теперь придётся Славика минимум на месяц занять переработкой этой «макулатуры».

— Сочувствую, но ничем не могу помочь. Всего хорошего, Олег Семёнович!

— И Вам того же! — вздохнул Олег и положил трубку.

Вячеслав стоял посреди кабинета, иронично поглядывая на Островецкого.

— Славик, только давай без комментариев! — насупился Олег.

— Ну что, выпустил пар? — улыбнулся Арсентьев. К нему уже вернулись обычное спокойствие и уравновешенность. — А всё-таки Володька Стороженко — большой козёл! — уже беззлобно продолжил он. — У меня и так дел невпроворот, а теперь ради его долбаных «палок»[81] месяц придётся пахать впустую.

Олег тяжко вздохнул. Подноготная инцидента была ясна им обоим. Дело было не в излишней кровожадности майора Стороженко — наоборот, тот вовсе не стремился непременно довести эти дела до суда. Для него было главным — возбудить их. Ведь именно тогда он сможет занести «палки» на лицевой счёт своего отделения и, таким образом, улучшить отчётность. В отличие от уголовного розыска, работающего на раскрытие уже совершённых преступлений и розыск причастных к ним лиц, ОБХСС был нацелен на выявление правонарушений в сфере экономики со стороны конкретных субъектов, поэтому основным критерием эффективности его работы было количество возбуждённых уголовных дел. Уголовный же розыск мог записать раскрытие себе в актив только после завершения предварительного следствия и вынесения обвинительного заключения. Такова специфика деятельности этих служб: опер уголовного розыска «пляшет» от преступления, а БХСС — от преступника.

Не являлось секретом и внезапное усиление активности ОБХСС. Их контора переживала период реорганизации. Какое место займёт вновь создаваемый департамент экономической безопасности в системе правоохранительных органов независимой Латвии — ещё никто не знал. Поэтому руководство службы давило на своих подчинённых, выжимая из них максимальный результат, чтобы доказать жизнеспособность и целесообразность своей структуры. О простых людях, которые могут попасть «под раздачу» в ходе этих странных игр, как водится, никто не думал.

— Ну, шеф, что будем делать? — вздохнув, спросил Арсеньев.

— А что тут поделаешь? — Олег задумчиво барабанил пальцами по столу, — придётся отрабатывать дела по полной программе. То, что они все пойдут на прекращение, — вообще не обсуждается, но попахать придётся хорошенько! Следствие нужно провести в полном объёме, чтобы потом какому-нибудь чёрту не пришло в голову обвинить нас в саботаже. Так что давай, друг мой, вызывай людей, допрашивай, но аккуратненько, чтобы иметь основания для прекращения.

Да, и не пиши в повестках, что их вызывают в качестве подозреваемых, приглашай как свидетелей.

— Но это же юридически неграмотно. Дела же возбуждены в отношении конкретных лиц…

— Славик, оставь юридические нюансы в покое. Мне начхать: грамотно или нет! Ты представь: твою пожилую мать вызывают в милицию. Она в жизни никаких соприкосновений с органами не имела, а тут допрос, да ещё в качестве подозреваемой. Так и до инфаркта недалеко. И, кстати, допрашивай всех тоже как свидетелей, не вздумай избирать им меру пресечения даже в виде подписки о невыезде!

— Можем схлопотать по башке за неграмотное ведение следствия.

— Перебьёмся как-нибудь, да и кто будет докапываться до этих мелких процессуальных нарушений — дела-то всё равно пойдут на прекращение… Нет, всё же какой гад этот Стороженко! — вновь стал заводиться Островецкий.

— Олежище, остынь! — рассудительно произнёс Вячеслав. — Не стоит он того, чтобы из-за него нервы портить. Собственно, и его понять можно — не от хорошей жизни он хернёй мается.

Рабочий день уже давно закончился, но Олег ещё сидел у себя за столом, выписывая повестки и планируя мероприятия по делу Николишиной на ближайшие дни.

Внезапно раздался стук в дверь, и, не дожидаясь приглашения, на пороге возникли двое нехилого вида мужчин.

— Нас не ждали, а мы припёрлись! — радостно пробасил один из них, удобно располагая своё огромное двухметровое тело на стоящих вдоль стены стульях.