Будь ближе к врагу своему, или Погоня за оборотнями

— Ояр сказал, что по делу пока никаких подвижек. Отовсюду приходят ответы на запросы и отдельные поручения, но где сейчас может находиться ваш Сирота никто и понятия не имеет. Так что, расслабься и отдыхай. Успеешь ещё в своё дерьмо погрузиться! Если что-то срочное, Ояр позвонит сюда.

Олег уже насытился и откинулся на спинку стула.

— Пошли к камину! — Эдгар взял с собой недопитую бутылку коньяка, два бокала и направился к камину.

Олег последовал за ним. Удобно расположились в двух старых, ещё довоенной работы, креслах-качалках. Эдгар разлил коньяк по бокалам. Благородный напиток, уютное кресло, потрескивающие в камине дрова — всё это располагало к неспешному обстоятельному разговору…

— Я так понимаю, что если ты звонил ко мне в отдел, то мои «друзья» уже знают, где я.

— Ну и что! Сюда они не сунутся. Не те времена. Руки у них коротки. А ещё я предпринял кое-какие меры: у меня на границе района пост ГАИ, на въезде в город — пост ППС. Если кто-то подозрительный объявится, мне сразу сообщат. И в дежурке усиленный наряд. Так что отдыхай спокойно.

Эдгар заёрзал в кресле. Было видно, что его что-то терзает. Резкие морщины прочертили его нахмуренный лоб.

— Эдгаринь, что-то случилось? — спросил Олег, потягивая коньяк из бокала.

— Олег, ты в последнее время ничего не замечаешь?

— Ты о чём?

— Понимаешь, общая обстановка какая-то тревожная. Ты знаешь, что в армии отменили отпуска? К чему бы это?

— Ну, может, учения какие-то намечаются.

— Об учениях нас всегда заранее предупреждают, чтобы оказывали содействие. Да и какие сейчас могут быть учения, когда в стране бардак? А недавнее нападение ОМОНа на здание МВД? А участившиеся нападения на таможенные посты? Вон, вчера взорвали пост на границе с Белоруссией. Есть жертвы. Между прочим, пришли с нашей стороны…

— Чёрт! Я же там днём ранее проезжал…

— Вот-вот, не нравится мне всё это. Очень не нравится! Идёт какая-то непонятная возня.

— И что ты обо всём этом думаешь?

— Думаю, армию готовят к военному перевороту. Давно такие слухи циркулируют, а теперь появляются и факты. Видимо, попытаются силой вернуть прибалтийские республики обратно в состав Союза.

— Эдгар, ты что, охренел? Какой переворот? Мы что тут, какая-нибудь Гондурасия? Это же Советский Союз…

— Вот именно поэтому я и не исключаю повторения событий сорокового года. Помнишь, полгода назад я был в командировке в Риге? Сидел на реабилитационных делах?

— Помню, конечно! Я же тогда заскочил к тебе, даже помог составить заключение по двум делам. Вы ещё прозвали тогда эти дела — «делами о ДДП»…

Олег мысленно перенёсся на полгода назад, когда, будучи по делам в Риге, он навестил Эдгара, прикомандированного к группе по пересмотру дел репрессированных в сороковые годы. Острые не язык сотрудники группы тогда по аналогии с делами о ДТП (дорожно-транспортные происшествия), мрачно прозвали эти дела «делами о ДДП» — донос, допрос, приговор… Олег тряхнул головой, отгоняя тягостные воспоминания.

— Такое разве забудешь? Три бумаги в деле, а сроки: двадцать, двадцать пять лет! «Пятнашка» — за счастье! И за что? К то-то сказал, что немцы лучше за дорогами следили, кто-то кусок сала «лесным братьям» дал… Попробовал бы не дать — сразу бы на ближайшей сосне повис! — Олег тяжело вздохнул, вспоминая шок, который пережил, изучая эти дела.

— А я боюсь, что всё может опять повториться, — хмуро заключил Эдгар.

— Да ты что, сейчас не те времена!

— Тогда, наверное, тоже так думали. А знаешь?.. — Эдгар заколебался: говорить — не говорить. Нет, перед Олегом он таиться не будет… — Короче, три дня назад я вывез почти всё оружие из отдела!

— Какое оружие? — Олег вытаращил от удивления глаза.

— Всё табельное автоматическое оружие: пулемёт, восемь автоматов, снайперскую винтовку и все боеприпасы к ним. Рассовал их по схронам. Остался только один автомат в дежурке…

— На хрена?!

— На хрена? — Эдгар стиснул зубы, на его скулах заиграли желваки. — Если всё же случится военный переворот — я со своими ребятами ухожу в лес…

— Майор милиции Туминьш станет «лесным братом»?

— А что, лучше отправлять людей в лагеря или отказаться и самому туда загреметь?

— И что, будешь стрелять в солдат? Это же пацанва. Они же — люди подневольные… Им приказали — они пошли…

— А у меня выбора не будет. Я буду защищаться и защищать свой народ! Ну, что скажешь?

— А что ты от меня хочешь услышать?

— Что ты будешь делать?

— А ничего! Эдгаринь, я думаю, что ты стал излишне подозрителен. Видимо, на тебя так повлияли три месяца сидения на реабилитационных делах. Но, даже если ты окажешься прав и в республике действительно случится какая-либо заваруха, я воевать ни с кем не собираюсь. Хватит, навоевался уже! Воевать в своей стране со своими же солдатами или со своим народом — нет уж, увольте!

— Остаться в стороне, Олег, не получится! Вот получишь приказ искать бывшего майора Туминьша и что — побежишь выполнять?

— Вот! — Олег скрутил внушительную фигу. — Особенно после того, что они сделали с моей дочкой. Но и стрелять в солдат я не буду. Пацаны-то в чём виноваты?

Их разговор прервала влетевшая в комнату Светуля.