Будь со мной

Что, черт возьми, все это значит?

Но мне не хотелось устраивать скандал при пациенте, поэтому я решила подыграть Киру.

— Дмитрий, простите, мне срочно нужно выйти с Кир…иллом Андреевичем и разобраться в этой ситуации, — извинилась я, уже направляясь к мужу и стреляя в него молниями.

— Конечно-конечно, — ответил Дмитрий. — Я подожду, не переживайте.

Я схватила Кира под локоть и вывела из кабинета.

— Какого черта ты тут делаешь, почему ты в халате и что это за выступление было в моем кабинете? — шипела я, уводя его подальше от кабинета.

— Где у вас тут можно поговорить наедине, — серьезно сказал Кир и все внутри похолодело.

Уже было не важно почему он в халате. В моей голове загорелась лишь одна мысль.

Он хочет развода.

Я указала дальше по коридору на дверь с табличкой «палата №6».

— На самом деле, в палате, о которой ты говорил никого нет, она свободна, можем поговорить там, — попыталась я сдержать дрожь в голосе.

— Великолепно, — Кир схватил мою ладонь и на всех парусах помчался к палате.

О, значит, для него обсуждение развода это «великолепно»?!

Я на негнущихся ногах последовала за ним.

Когда мы зашли в палату, он оглянулся по сторонам.

— Что происходит? — недоумевала я.

Он хочет поговорить или что?

Кир проигнорировал мой вопрос и направился к стулу рядом с нами.

А затем он просто подпер дверь этим стулом.

Теперь в моей голове образовался вакуум.

— Если ты хочешь поговорить о разводе, то зачем подпираешь дверь, чтобы никто не вошел?

Кир так быстро развернулся ко мне лицом, что я думала, что он сломает себе шею.

— Что ты сказала? — неверяще спросил он.

— Ты словно фурия прилетел ко мне на работу, хотя должен водиться с племянницей, — рассудила я. — Напрашивается вывод, что ты хочешь поговорить о чем-то важном, а с учетом наших взаимоотношений в браке, я решила, что ты хочешь поговорить о разводе.

Кир подошел ко мне и заключил мое лицо в колыбель своих ладоней.

— Никогда не допускай даже мысли, что я могу оставить тебя, любимая, — горячо сказал он.

Я чуть не осела на пол от облегчения.

— Тогда что случилось?

— А случилось то, что я осознал, каким идиотом был… снова, — он усмехнулся. — Я не знаю, как ты меня терпишь. Похоже у тебя терпение святой, но я безумно благодарен за это.

Я ничего не понимала.

— И почему же ты был идиотом?

— Потому что моя милая, прекрасная жена, могла бы быть уже на 7 месяце беременности, если бы я не был таким тупым придурком.

Слезы так неожиданно полились из глаз, что я даже не смогла бы их остановить, если бы захотела, но я не хотела.

Я решила выпустить этот груз, эту боль.

Кир сцеловал каждую мою слезинку.

— Все эти месяцы я боялся, что если ты забеременеешь и родишь, то я перестану быть важной частью твоей жизни, что мое место займет ребенок. И даже не говори мне, что это глупость, потому что я знаю, я знаю, что идиот. Но тогда это казалось таким реальным. А сегодня, когда я взял Арину на руки, когда увидел это маленькое чудо, так похожее на меня, я осознал, что теряю, отказываясь стать отцом. Я понял, что любовь — она безгранична. Что ты можешь любить и меня и нашего будущего ребенка, и еще одного, и еще, — он коснулся лбом моего лба. — Теперь я лишь надеюсь, что ты не пошлешь мою задницу куда подальше, потому что то, что я заставлял тебя переживать все эти месяцы... — он замолчал, не находя нужных слов. — Мне так жаль. Знаю, что повторяюсь из раза в раз, но мне правда жаль. И мне противно от самого себя, что делал тебя несчастной, что заставил думать, что я хочу с тобой развестись. Мне нет оправдания, но я буду работать над собой. У меня есть хороший психолог на примете, — я рассмеялась сквозь слезы. — Она поможет мне проработать все мои страхи, все мои сомнения, если таковые еще остались.

— А зачем ты подпер дверь?

Он отстранился и посмотрел на меня с сексуальной ухмылкой.

— Думал, что после моей речи это очевидно, но, видимо, нужно намекнуть тебе по-другому.

Кир начал теснить меня назад и делал это до тех пор, пока мои ноги не уперлись в больничную койку.

— Что ты делаешь? — непонимающе спросила я.

— Я, — он аккуратно опустил меня на койку и, уперевшись коленом, наклонился ко мне, — собираюсь, — он наклонился еще ниже и у самых губ закончил фразу, — стать отцом.

— Что?

Я вцепилась руками в его футболку, не до конца уверенная для чего. Чтобы оттолкнуть или чтобы прижать ближе.

— Ты долго этого ждала, родная. Была со мной терпелива. И теперь я хочу тебе дать то, что ты хочешь, и чего хочу я, — он начал расстегивать мой халат. — Только тебе надо быть очень тихой, потому что этот стул едва ли удержит кого-то снаружи, если они поймут, что здесь кто-то есть.

— Кир, погоди. Так нельзя, — я говорила одно, но мои руки уже снимали с него халат. — Я на работе. Меня могут за это уволить.

— Ну и хрен с ним. Организуешь себе частную практику. Я хочу карапуза, Алиса, — он поцеловал меня, — прямо сейчас.