Будда

Думаю, что в действиях старшей сестры шакьев, помимо ее матримониальных планов и отражения простоты нравов того времени, содержалась еще и месть братьям. Она не забыла, кто чуть было не довел ее до смерти в земляной тюрьме. Орудием мести она избрала собственных сыновей. В том, что шакьи восприняли этот поступок своих племянников как оскорбление их чести, не может быть сомнений.

Но они промолчали и тем самым признали свою вину по отношению к собственной сестре. К тому же братья не отличались злопамятностью и решили между собой: что ни делается, все к лучшему. Так породнились между собой шакьи и колии[154].

В предании об изнасиловании дочек шакьев существует мотив не совсем ровных отношений между ними и их соседями колиями. Люди из племени колия постоянно конфликтовали с шакьями по поводу распределения воды на поля из реки Рохини. Пытаясь уязвить своих соседей, колии часто пеняли шакьям, что те занимаются любовью с собственными сестрами подобно собакам и лисам[155].

Можно предположить, что племя, к которому принадлежал Сиддхартха Гаутама, было не местного происхождения и не относилось к индоарийской цивилизации, в которой существовала экзогамия.

Это обстоятельство сказалось, по-видимому, на определенной изоляции шакьев. О чем свидетельствуют действительно существовавшие среди них кровосмесительные связи. В среде родичей Сиддхартхи Гаутамы браки между единородными или единоутробными братьями и сестрами к моменту его рождения встречались уже не так часто, как прежде. Однако память о том, что подобные отношения еще вчера имели место, была свежа. Скажем откровенно, слух об инцесте среди шакьев не прибавлял к ним уважения со стороны «высокородных» жителей соседних племенных республик.

Для брахманов шаки, или саки, оставались чужаками, непонятно откуда появившимися и много чего о себе возомнившими. Они раздражали своим независимым поведением, отсутствием подобострастия и угодливости по отношению к их благородному и высокообразованному сословию. В древнеиндийском обществе пресмыкаться перед вышестоящими было в порядке вещей. Какие-то самонадеянные, наглые, вульгарные люди — вот кем в глазах брахманов были эти шаки.

Индийские исследователи, такие, например, как Н. К. Синха и А. Ч. Банерджи, отмечают, что «термин “сака” [как и термин “гунны”] употреблялся индийцами в широком смысле для обозначения приходивших через северозападные проходы чужеземцев независимо от их расы или племени», включая монгол и тюрков[156]. Тюрки, как известно, представляют собой этноязыковую общность.

На рубеже VI–V веков до н. э. некоторые сакские племена были покорены персидскими царями Ахеменидами, платили им подати и поставляли воинов. Держава этой персидской династии поражала воображение своими размерами. Ее границы к концу VI века до н. э. простирались от реки Инд на востоке до Эгейского моря на западе, от первого порога Нила на юге до Закавказья на севере.

Достаточно обширные сведения о персах того времени оставили нам древнегреческие историки, в том числе Геродот. В 480 году до н. э. (предполагаемый год рождения — один из трех — Сиддхартхи Гаутамы) в Грецию вторглись армии Ксеркса. Превосходящие греков по численности войска персов в результате многочисленных сражений как на море, так и на суше потерпели сокрушительное поражение. Безусловно, эта новость не могла быть не замеченной в кругах индусской элиты.

Невозможно не признать широко известный факт, что индо-скифские племена в Индии назывались шака.

Они упоминаются в большом количестве древних индусских религиозно-литературных текстов: в Пуранах, Ману-смрити, Махабхарате, Рамаяне, Брихат-Самхите, Кавьямимансе и многих других. Как пишет Геродот в своей «Истории», самоназвание скифов было сколоты (царские), название скифов они получили от греков. Перевод «царские» в наше время был оспорен несколькими учеными. Василий Иванович Абаев (1900–2001), выдающийся российский ученый, языковед-иранист и этимолог, сопоставил этноним skuta с германским skut

(стрелок из лука) и перевел слово сколот как лучник. К такому же выводу пришли Т. К. Витчак и С. В. Кулланда. Они объяснили самоназвание скифов, восстановив бытовавшую в VII веке до н. э. древнегреческую форму слова skuoa-ta — «лучник». К этому времени относятся первые контакты греков со скифами.

Как отмечает Рис-Дэвидс, «Самуил Бил, покойный переводчик стольких буддийских Писаний Китая, того мнения, что слово “сакья” само по себе совершенно ясно доказывает скифское, следовательно, и монгольское происхождение этого клана»[157].

Сам же британский исследователь индийского буддизма считает, что «нельзя делать такого глубокого вывода на основании случайного сходства названий». Он убежден, основываясь на множестве деталей, существующих в буддийских легендах, «что клан Сакья или, по крайней мере, главные его члены были арийского происхождения»[158].