Буддизм: основы пути

Вместе с тем Будда говорит, что быть разлученным с тем, что нравится, — это страдание. Так часто случается, что в течение жизни мы разлучены с близкими или с друзьями. Есть люди, с которыми нам хотелось бы быть вместе, которых нам хотелось бы видеть чаще, но обстоятельства все меняют, и это становится просто невозможным. Так часто случается во время войны, когда семьи разлучаются. Я помню, как во время второй мировой войны, когда я был в армии на Востоке, многие из моих друзей обычно регулярно, каждые две недели, получали письма из дома от своих родных и друзей. Затем наступало время, когда письма прекращались. Друзья не знали, что произошло. Им было известно, что Англию бомбят, так что после недели-двух они начинали думать, что произошло самое худшее. Потом, возможно, к ним приходили новости или от других родственников или официально, что жена или дети, или их родители, или братья и сестры были убиты при воздушном налете. Для них, конечно, это была вечная разлука смертью. Многие люди не могут оправиться от таких потерь многие годы.

Не получить желаемого — тоже страдание. Мы все знаем это очень хорошо, потому что все мы любим получать то, что хотим. Если мы не в состоянии получить желаемое, мы чувствуем разочарование, раздражение и беспокойство. И чем более сильным было желание, тем больше страдание. Здесь нет необходимости вдаваться в подробности, потому что с этим мы сталкиваемся, практически, ежедневно, если не ежечасно.

В тех многочисленных случаях, когда Будда говорил о страданиях, стараясь дать людям их обзор, он подытоживал свою лекцию обобщением: пять совокупностей (санскр. skandha

— форма, ощущение, распознавание, волевые импульсы и сознание), которые составляют все обусловленное существование живых существ, сами суть страдание.

Большинство людей, если вы спросите их особенно настойчиво, согласятся с тем, что рождение болезненно, равно как болезненны и старость, и смерть, и болезни. Да, они готовы согласиться с тем, что все эти вещи болезненны, но в то же самое время они отказываются принять вывод, который следует из всего этого, о том, что само обусловленное существование есть страдание. Хотя они признают все слагаемые суммы, но не принимают того результата, который получился от сложения всех отдельных звеньев. Говорить о том, считают они, что само обусловленное существование есть страдание, — это немного слишком. Они говорят: «Да, в мире есть страдание, но в целом — это не такое уж плохое место». Утверждение буддизма о том, что обусловленное существование само по себе

есть страдание, — это, мол, слишком пессимистично, даже ужасно. Конечно, скажут они, где-то в мире есть слабый проблеск счастья.

Буддизм, безусловно, не отрицает того, что в жизни могут быть приятные переживания наряду с болезненными. Но даже приятные переживания в самой своей основе болезненны — вот что утверждает буддизм. Приятные переживания в действительности представляют собой скрытое страдание, страдание, прикрытое радужной оберткой, мед на лезвии бритвы. То, в какой мере мы способны различить страдание позади удовольствия, в какой мере мы, пользуясь образом классической мифологии, способны увидеть черепа и кости позади берегов, покрытых цветами у пещер сирен{175}, — зависит от нашей духовной зрелости. Профессор Конзе предлагает четыре интересных примера скрытого страдания{176}. Во-первых, это нечто приятное самому человеку, но причиняющее страдание другим людям или другим существам. Как правило, мы об этом не думаем. Если у нас все хорошо, мы не слишком сильно беспокоимся о других. Взять хотя бы простой пример — употребление в пищу мяса. Многие любят мясо. Их не очень-то волнуют страдания коров, свиней, ягнят, цыплят или любых других злополучных животных, которых режут на мясо. Несколько месяцев назад я был на лекции Руфа Харрисона «Животные как машины». На лекции показывались слайды, некоторые из которых просто потрясли. Они ясно демонстрировали, сколь много страданий причиняется животным ради нашего удовольствия (если это можно так назвать) — мясоедства. Как правило, сознательный ум все это просто игнорирует: он продолжает свое дело, весело орудуя ножом и вилкой и совершенно не думая о страданиях животных. Однако бессознательный ум понимает это. Часто бес- сознательный ум мудрее сознания. Бессознательный ум не проведешь. Можно выпихнуть неприятный факт из сознательного ума, но он только опустится глубже в бессознательное; он там есть. Из-за этого бессознательного знания (в глубине себя мы знаем, что наше удовольствие было оплачено ценой страданий других живых существ) мы бессознательно чувствуем вину.