Будем жить! (СИ)

- Дейс, Горст Иво. Я есть отбывать наказаний по номьер фир-зивен-драй, тейл цвай… простить, плохо владьеть язык. Я есть зье-ка номер фюнф-айн-цвай. – отбарабанил этот интересный кадр почти военным рапортом. Но не стараясь «прогнуться» – а именно потому, что ему самому так удобнее. Бывший военный? Я, с трудом продираясь сквозь эти его «фир-зивены» и «тейл-цваи», сверил номера статей, по которым ему вкатали срок, и личный номер арестанта, и подтвердил соответствие. Теперь сверяем фото – похож, хотя, конечно, весьма подобветшал за полгода каторжных работ, поистёрся мужик… Дожидаюсь подтверждения от своих бойцов – в данной ситуации они же и понятые, и как-бы независимая охрана. По процессуальным нормам, сейчас не мы забираем подконвойного, а лично я. И отвечать за его пропажу или гибель буду – тоже я. В РА не любят «коллективной ответственности», что я всецело одобряю – когда виноваты все, то не виноват никто! А День с Веслом только мои подчинённые, и в случае происшествия уже я могу применить к ним те или иные взыскания – ну, если посчитаю нужным и успею до того момента, как к ответу призовут меня самого… Да, так вот – я, забирая подконвойного под свою ответственность, получаю от «независимых» свидетелей подтверждение того, что забрал кого надо, а не неизвестного мужика. А главное – капитан Токтаев документально подтверждает передачу мне этого варнака, после чего перестаёт нести ответственность за его личность.

Да, кстати, ответственность – это не совсем то, о чём сразу вспоминается по Земному опыту! Если вдруг мы этого кадра «потеряем» в саванне – то никто не устроит нам вырывание печени через глотку за то, что, мол, «не уберегли»! Он каторжник, то есть лишённый большинства гражданских прав человек. Нет, поинтересуются обязательно – куда это девался вверенный нашему попечению зэ-ка? Но главной целью вопросов останется недопущение его побега, а не его же жизнь и здравие! То есть, привези мы, предположим, фото-, а лучше видеоматериалы о его стопроцентной гибели от, допустим, укусов змей, в чьё гнездо он совершенно случайно свалился – и этот рапорт просто подошьют к закрываемом делу. Скажем так, почти наверняка… И никого не будет даже интересовать, почему он вообще оказался возле оного гнезда, как и причиной, по которой рукав его куртки полуободран, а на роже при сильном желании можно рассмотреть здоровенный фонарь! Ну, если чересчур уж мы сами не накосячим…

Думаю, все эти перспективы этот «горсть» знал и сам – почему и исполнял команды быстро и деловито. Приказ «Предъявить тело к осмотру!» он начал отрабатывать едва ли не раньше, чем я договорил фразу. Нафига мне его тушка в голом виде? Следующий пункт протокола, личный осмотр организма подконвойного, выполняющий сразу несколько задач. Отсутствие запрещённых предметов в имуществе зэ-ка, отсутствие визуально обнаруживаемых болячек (не хотелось бы случайно подхватить какую-либо заразу вроде дерматита, лишая и тому подобных), отсутствие на теле ран или гематом, могущих быть опасными для жизни (в этом случае клиента положено немедленно передать в ведение медицинских служб), отсутствие оружия и приравненого к нему имущества… Ну, и как одна из целей – сверка наличия особых примет с указанными в личном деле, и отсутсвие тех, которых там не указано. То бишь, если написано, что у подконвойного на лопатке имеется татуировка драного кошака (фото с головой облезлого и перекошенного тигра, нанесённого на кожу в указанном месте, прилагается) – то именно такая и должна быть на положенном месте. А если больше нет никаких описанных татуировок, то татуха крокодила на, допустим, икре варнака – повод немедленно отправить его на довыяснение личности! Поскольку лишних, как и недостающих, особых примет быть не должно!

Кадр заложил руки за голову и спокойно ждёт завершения осмотра. Сверяю список особых примет: шрам на рёбрах с правой стороны – есть, шрам на лопатке, полученный уже на каторге – и внесённый в список «особых» – тоже есть, чуть поблек, но это нормально, фотографировали совсем свежий… шрам аппендиксовый на месте, татуировка волчьей башки на плече, над какими-то там кинжалами-черепами – есть, соответствует фотоснимку. Вроде всё, ничего лишнего или недостающего.

- Подтверждаю соответствие особых примет. – почти в унисон рапортуют мои ребята. Я киваю и тоже вслух произношу (всё происходящее фиксируется на портативную видеокамеру, для архива):

- Подтверждаю, особые приметы соответствуют описанным в личном деле. Одевайтесь. – это уже немцу, который с похвальной быстротой тут же напяливает на себя сброшенные на землю минутой ранее шмотки. Всё, личность считается опознанной, следующее – проинформировать опознанного заключённого о его возможной дальнейшей судьбе. Протягиваю стоящему почти навытяжку арестанту папку с четырьмя листками – два на русском языке, ещё два точная копия первых, но на дойче: