Буденный

— В Стаднице. Собирайся, и мы туда поедем. Но сначала надо поехать в шестую дивизию, что-то там у Апанасенко не ладится…

Однако в три часа дня 31 октября Буденный получил донесение от начдива шестой Апанасенко и помрачнел. Он сообщал, что противник отходит в западном направлении. «Необходимо было бы совместно с 4-й кавдивизией в самом непродолжительном времени нанести противнику решительный удар…» Комкор негодовал. Во-первых, противник отходит в западном направлении, а Апанасенко отводит свою дивизию в противоположном направлении: во-вторых, части 4-й дивизии яростно отбиваются от наседающего врага, они нуждаются в поддержке, а Апанасенко самовольно увел свои части в тыл.

— Только не горячись, Семен Михайлович, — сказал ему комиссар Кивгела. — Сейчас поедем в штаб шестой кавдивизии и во всем разберемся на месте.

Иосифа Родионовича Апанасенко Буденный знал давно, еще с тех пор, когда тот организовал партизанский отряд в Ставрополье, а затем создал Ставропольскую кавалерийскую дивизию, ставшую основой 6-й кавдивизии конного корпуса. Как командир Апанасенко сложился в период партизанского движения, когда процветала «батьковщина», нередко своевольничал, хотя воевал отважно. В штабе 6-й кавдивизии комкор в присутствии командиров бригад разобрал неправильные действия Апанасенко, решил снять его с занимаемой должности. Апанасенко стал заверять Буденного, что он учтет ошибки и впредь будет взвешивать каждый свой шаг. Всем, в том числе и комиссару корпуса Кивгеле, казалось, что начдив простит ему допущенные ошибки. Но иного мнения был Буденный. Он встал из-за стола и твердо сказал о том, что революционная дисциплина у каждого бойца и командира должна быть на первом плане. Однако Апанасенко нарушил ее и должен понести суровое наказание. Наша партия, говорил комкор, лично Ленин требуют, чтобы красные командиры строго и неукоснительно следовали революционной дисциплине. Только такая армия, в рядах которой высокая дисциплина, и, как говорил Владимир Ильич, доведенная до высших пределов, способна побеждать любого, даже самого сильного, врата.

3 ноября 4-я и 6-я кавдивизии корпуса оставались в районе Меловатка — Стар — Ведуга — Гнилуша и вели разведку противника; 11-я кавдивизия подходила к Землянску. Утром 4 ноября Буденный и комиссар Кивгела обсуждали план боевых действий. В это время в штаб вошел боец и доложил о том, что разъезд 2-й бригады 6-й дивизии захватил в плен двух буржуев. Может, купцы, бежавшие из Воронежа к белым? Чудные какие-то, веди, говорят, к самому Буденному. Один называет себя председателем России, другой — председателем Украины. Всю дорогу бойцов агитировали. А чтоб те поверили им, стали про В. И. Ленина рассказывать. Один, который пониже ростом да с бородкой, уверяет, что с товарищем Лениным работает…

— Давай их сюда! — махнул рукой Буденный.

«Пленные» были одеты в длиннополые купеческие шубы. Человек с остренькой бородкой снял запотевшие очки, протер их кончиком шарфа и, подав свои документы комиссару Кивгеле, посмотрел на Буденного изучающим взглядом. Комиссар подошел к комкору и молча указал на подпись в мандате — Ульянов (Ленин). Вот тебе и буржуи! Это были Председатель ВЦИК РСФСР Михаил Иванович Калинин и Председатель ЦИК УССР Григорий Иванович Петровский. Буденный представился гостям и попросил извинить его за столь нелюбезный прием.

— Ничего, ничего, — улыбнулся Михаил Иванович. — Теперь мы с Григорием Ивановичем спасены и от мороза, и от твоих молодцов. Снимай, говорят, шубы, хватит, погрелись, а на тот свет и голых принимают. Григорий Иванович показывает одному мандат, читай, мол, Лениным подписан. А тот говорит: «Ты, буржуй, товарища Ленина не марай, читать я не умею, а вас, таких угнетателей, не впервой вижу». Второй боец говорит: «Чего рассуждать, давай кончать с этой контрой, а то от своих отстанем». — «Нет, — говорю, — братцы, расстрелять вы нас всегда успеете. Везите к Буденному, он разберется, кто мы такие…»

— Виновных я строго накажу, — сказал комкор.

— Нет, нет, дорогой мой, мы сами во всем виноваты. Понесло же нас из Воронежа к вам без охраны. Мы этих бойцов должны еще благодарить. В такую погоду и к белым немудрено попасть, и попали, если бы не подвернулся ваш разъезд. Ну а как ваши дела, Семен Михайлович? — спросил Михаил Иванович.

Буденный рассказал о героизме бойцов во время боев под Воронежем, о трудностях с продовольствием и обмундированием в конном корпусе. «Но инициативу мы им не отдадим, разобьем Шкуро и Мамонтова и под Касторной», — добавил комкор.