Будешь моей (СИ)

Между делом замечаю пристальное внимание еще одного человека — Марата. Тот, удерживая в руках почти допитый стакан, буквально не сводит с меня липкого взгляда.

— О, Ратмир, повезло! — делано веселится рыжая, имени которой я до сих пор не знаю. — Твоя очередь отвечать. Правда или действие?

— Действие, — цедит он.⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

— Ну супер! — хлопает в ладоши. — Поцелуй Милану так, чтобы она сразу перестала обижаться.

А та действительно обижена: после того, как ей нагрубил Ратмир, она демонстративно отвернулась.

Понимаю вдруг, что не хочу на это смотреть. Мне все равно, конечно, наплевать, но… просто не хочу!

Да и физическое состояние оставляет желать лучшего: кидает в холодный пот, пальцы рук тоже ледяные.

Надо было все-таки что-нибудь съесть…

— Мне пора… — пытаюсь подняться, но новая "подружка" цепко хватает меня за руку и удерживает на месте.

— Ты куда? Все самое интересное только начинается. Оставайся!

Либо они тут действительно не знают, что мы скоро женимся, либо просто издеваются надо мной.

Я не желаю это видеть! Неужели не понятно?

— Мне, правда, пора, — снова предпринимаю попытку уйти.

Она опять со смехом меня удерживает, я уже откровенно нервно пытаюсь вырваться. Выдергиваю руку, резко встаю и ощущаю дикое головокружение. Стена напротив плывет и качается, тело становится ватным.

Чувствую, что вот-вот упаду.⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

— Смотрите-ка, какие мы нежные! — словно сквозь толщу воды слышу язвительный голос Миланы. — Слово ей не скажи, а то вдруг обидится и в обморок грохнется.

— А может, она актриса? Смотри как правдоподобно.

— А по-моему ей реал хреново. Глянь бледная какая.

— Да она по жизни такая, поганка.⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

Перед тем, как провалиться в темноту, слышу голос Юнусова: "у нее анемия, дебилы!".

И ощущаю сильные руки на своей талии, которые не дают мне упасть…

⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

Часть 18

Прихожу в себя я в своей постели. Голова кружится, но уже не так сильно, сознание постепенно возвращается.

Я все помню: помню эту дурацкую игру, помню, как начала лишаться чувств и гнусный смех окружающих. Помню, как Ратмир поймал меня…

— И давно у тебя такое? — раздается его густой баритон.

Перевожу взгляд к окну. Он сидит на кресле и, сцепив пальцы в замок, пытливо смотрит на меня.

— У меня всю жизнь низкий гемоглобин, — почему-то испытываю неловкость, что он здесь. В моей комнате, и мы наедине.

— Ты принимаешь какие-то препараты?⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

— Да, курсами. Вчера закончились таблетки, я не купила новую упаковку.

— Почему?⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

— Потому что родители не оставили мне денег, а своих у меня нет.

— Надо было сказать! — и как будто бы даже злится. — Почему молчала?

— Не знаю. Мне было неловко…⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

Он недовольно цокает языком и поднимется. Подходит ко мне и всматривается в лицо, словно пытаясь точно убедиться в том, что я не при смерти.

— Как называются таблетки?⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

— Ты не обязан…⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

— Так как?⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

— В тумбочке пустая упаковка.⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

Он открывает верхний ящик стола и берет коробку, которую я забыла выбросить.

— Зачем она тебе?⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

— Надо, — кладет в карман и чувствуется, что произнося следующее он словно переступает через себя. Через свою гордость и крутость. — Может, тебе нужен горячий чай или еще что-нибудь?

Поверить не могу, что он спрашивает все это. Даже если для галочки. Юнусов и милосердие?

— Мне нужно съесть что-то сладкое, чтобы поднять уровень глюкозы. Но я сама спущусь. Сейчас, только полежу еще пару минут.

— Не надо сама. Сиди тут.⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

Он уходит, а я продолжаю недоумевать из-за всего происходящего.

Что это на него вдруг нашло?⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

Может быть он боится, что я отдам тут богу душу и придется иметь дело с моим отцом?

Или набивает себе очки, чтобы я держала язык за зубами и не разболтала его секреты.

В то, что он делает это все от чистого сердца на самом деле верится с трудом. Он не такой человек!

Юнусов входит в комнату, удерживая в руках чайную чашку с чем-то дымящимся и ароматным.

— Я добавил туда мед. А тебя нет аллергии?

— Нет…⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

Ставит чашку на прикроватную тумбочку и следом достает из кармана плитку шоколада, чем окончательно вводит меня в ступор.

— Только черный был.⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

— Черный нормально… — смотрю на него во все глаза и всё-таки не могу удержаться от вопроса: — Зачем ты это делаешь?

— Что именно?⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀