Будет кровь

У Джерома тут же возникает мысль: А как насчет тебя, Барб? – но некоторые вопросы старшие братья не должны задавать своим восемнадцатилетним сестрам.

– Она не лесбиянка, – торопливо добавляет Барбара. – Не пропускает ни одного фильма с Джошем Бролином, а два года назад, когда мы смотрели ту глупую киношку про акул[27], она буквально застонала, когда Джейсон Стэйтем появился без рубашки. Ты действительно думаешь, что она отправилась в Мэн на свидание?

– Интрига закручивается. – Он всматривается в экран мобильника. – Она не в аэропорту. Если увеличить масштаб, видно, что она в «Эмбасси сьютс». Вероятно, пьет шампанское с каким-нибудь парнем, который любит замороженное дайкири, и прогуливается с ним под лунным светом, обсуждая классические фильмы.

Барбара делает вид, будто собирается врезать ему по носу, но в последний момент разжимает кулак.

– Вот что я тебе скажу, – продолжает Джером. – Думаю, нам лучше оставить ее в покое.

– Правда?

– Думаю, да. Не следует забывать, что она пережила Брейди Хартсфилда. Дважды.

И что бы ни произошло в Техасе, она прошла через это. Со стороны она, возможно, кажется хлипкой, но внутри – крепкая сталь.

– Я тебя поняла, – кивает Барбара. – Но я сама себе противна… из-за того, что залезла в ее компьютер.

– От этого я чувствую то же самое, – говорит Джером, постукивая пальцем по мигающей точке на экране, которая отмечает отель «Эмбасси сьютс». – Сегодня ничего делать не буду, а завтра утром поглядим. Если ощущения останутся такими же, я его удалю. Она – хорошая женщина. Смелая. И одинокая.

– А ее мать – ведьма, – добавляет Барбара.

С этим Джером спорить не собирается.

– Может, нам лучше оставить ее в покое. Пусть само рассосется, что бы это ни было.

– Может, и следует. – Но вид у Барбары несчастный.

Джером наклоняется вперед.

– В одном у меня сомнений нет, Барб. Она никогда не узнает, что мы следили за ней. Так?

– Никогда, – кивает Барбара. – И о том, что я залезала в ее компьютер.

– Отлично. С этим разобрались. Теперь я могу вернуться к работе? Хочу сделать еще две странички до того, как отрублюсь.

17

Холли отрубаться рано, она только собирается приступить к серьезной вечерней работе. Думает о том, чтобы еще раз преклонить колени в молитве, но решает, что это лишь оттягивание неизбежного. Бог помогает тем, кто помогает себе сам.

У раздела новостных выпусков «Чет начеку», который ведет Чет Ондовски, есть свой сайт, люди, которым есть что сказать, могут позвонить туда по бесплатному номеру, начинающемуся с 800. Эта линия обслуживается двадцать четыре часа в сутки, а на сайте указано, что все звонки строго конфиденциальны.

Холли делает глубокий вдох и звонит. Ей отвечают после первого гудка.

– «Чет начеку», говорит Моника, чем я могу вам помочь?

– Моника, мне нужно поговорить с мистером Ондовски. Дело срочное.

Женщина реагирует без задержки, уверенно. Холли не сомневается, что у женщины есть сценарий, предусматривающий самые различные варианты, и сценарий этот сейчас перед ней.

– Сожалею, мэм, но у Чета или закончился рабочий день, или он на выезде. Буду рада, если вы сообщите мне вашу контактную информацию, которую я ему передам. Также не помешает информация о вашей потребительской жалобе.

– Жалоба не совсем потребительская, – отвечает Холли, – но насчет потребления. Вас не затруднит ему это передать?

– Мэм? – Моника явно озадачена.

– Мне нужно поговорить с ним, и не позже девяти вечера. Скажите ему, что речь пойдет о Поле Фримане и авиационной катастрофе. Записали?

– Да, мэм. – Холли слышит, как щелкают клавиши.

– Скажите ему, что речь также пойдет о Дейве Ван Пелте из Далласа и Джиме Эвери из Детройта. И скажите, это очень важно, что не останется без внимания и Филип Хэннигэн с ночным клубом «Пульс».

Тут Моника перестает печатать.

– Это там мужчина расстрелял…

– Да, – говорит Холли. – Скажите ему, что он должен позвонить не позже девяти, иначе я передам всю эту информацию в другое место. И не забудьте сказать, что речь пойдет не о потребителях, а о потреблении. Он поймет.

– Мэм, я все передам, но не могу гарантировать…

– Если передадите, он позвонит, – отвечает Холли, надеясь, что права. Потому что «плана Б» у нее нет.

– Мне нужна ваша контактная информация, мэм.

– Номер телефона высветился у вас на экране, – говорит Холли. – Я буду ждать звонка мистера Ондовски и назову ему свое имя. Приятного вам вечера.

Холли заканчивает разговор, вытирает пот со лба, проверяет «Фитбит». Пульс восемьдесят девять. Неплохо. Было время, когда после такого звонка пульс у нее превысил бы сто пятьдесят. Она смотрит на часы. Без четверти семь. Достает книгу из дорожной сумки, тут же убирает обратно. Она слишком напряжена, чтобы читать. Поэтому кружит по номеру.

Телефон звонит без четверти восемь, когда она в ванной, без блузки, моет подмышки (дезодорантом она не пользуется; гидроксохлорид алюминия вроде бы безопасен, но у нее есть сомнения). Два глубоких вдоха, короткая молитва: Господи, помоги мне не облажаться, – и она отвечает.

18