Будет кровь

– Если я пообещаю никогда, никогда больше не называть тебя Холлиберри, ты позволишь не отвечать на эти вопросы?

18

Пятнадцать минут спустя они в вестибюле Фредерик-билдинг.

Штаны Холли Барбаре тесноваты и коротки, но ей удается их застегнуть. Пепельный оттенок уходит со лба и щек. Она это переживет, думает Холли. Да, ее ждут кошмарные сны, но она это переживет.

Кровь на лице Джерома засыхает в потрескавшуюся глазурь. Он говорит, что голова болит, но не кружится. И тошноты нет. Головная боль Холли не удивляет. У нее в сумке «Тайленол», но давать лекарство Джерому она не решается. В больнице ему наложат швы и сделают рентген, но сейчас ей нужно убедиться, что с легендой у них полный порядок. Покончив с этим, она сможет заняться своими бедами.

– Вы приехали сюда, потому что не застали меня дома. Решили, что я скорее всего в офисе, поскольку провела несколько дней с матерью и накопились дела. Так?

Они кивают, роль ведомых вполне устраивает обоих.

– Вы подошли к двери черного хода в служебном проулке.

– Потому что мы знали код, – вставляет Барбара.

– Да. И там вас поджидал грабитель. Так?

Снова кивки.

– Он ударил тебя, Джером, и попытался схватить Барбару. Она успела вытащить из сумки баллончик с перечным спреем. Пустила струю прямо ему в лицо. Джером, ты поднялся и схватился с ним. Он убежал. Вы оба прошли в вестибюль и вызвали девять-один-один.

– А почему мы пришли к тебе? – спрашивает Джером.

Этот вопрос ставит Холли в тупик. Она вновь изменила программу управления лифтом – сделала это, пока Барбара приводила себя в порядок в туалете, – и вернула револьвер Билла в сумку (на всякий случай), но действительно, с какой стати Барбара и Джером заявились к ней на работу?

– Рождественский шопинг, – предлагает свой вариант Барбара. – Мы хотели вытащить тебя из офиса и пригласить пройтись по магазинам. Правда, Джером?

– Да, именно так, – соглашается Джером. – Собрались тебя удивить. Ты была здесь, Холли?

– Нет, – говорит она. – Меня здесь не было. И сейчас нет. Я занимаюсь рождественским шопингом в другой части города. В этот самый момент я там. Вы не позвонили мне сразу после нападения, потому что… потому что…

– Потому что не хотели тебя расстраивать, – говорит Барбара. – Так, Джером?

– Именно так.

– Хорошо, – кивает Холли. – Сможете запомнить эту легенду?

Они заверяют ее, что смогут.

– Тогда Джерому пора звонить девять-один-один.

– А что будешь делать ты, Холс? – спрашивает Барбара.

– Заметать следы. – Холли указывает на лифт.

– Господи, – выдыхает Джером. – Я и забыл, что там тело. Совершенно забыл.

– Я – нет, – говорит Барбара и вздрагивает. – Холли, а как ты объяснишь наличие трупа на дне лифтовой шахты?

Холли помнит, что произошло с другим чужаком.

– Не думаю, что с этим возникнут проблемы.

– А если он жив?

– Он пролетел пять этажей, Барб. Шесть, с учетом подвала. А потом кабина… – Холли поворачивает одну руку ладонью вверх и накрывает другой рукой, изображая сэндвич.

– Ох, – выдыхает Барбара. Едва слышно добавляет: – Понятно.

– Звони девять-один-один, Джером. Думаю, у тебя все в порядке, но я не врач.

Пока он звонит, Холли идет к лифту и нажимает кнопку вызова. Кабина поднимается из подвала на первый этаж. С программным обновлением лифт работает как и положено.

Когда двери расходятся, Холли замечает в кабине меховую шапку, которую русские называют ушанкой. Вспоминает мужчину, который прошел мимо нее, когда она открывала парадную дверь.

Она возвращается к друзьям, держа шапку в руке.

– Еще раз расскажите мне вашу историю.

– Ограбление, – отвечает Барбара, и Холли решает, что этого достаточно. Они умные, а история простая. Если все получится, как она предполагает, копов не должно заинтересовать, где в это время находилась она.

19

Холли оставляет их и по лестнице спускается в подвал, который воняет затхлым сигаретным дымом и, похоже, плесенью. Свет не горит, поэтому она включает мобильник, чтобы отыскать выключатель. Тени мечутся, и легко представить себе затаившегося в темноте Ондовски, готового прыгнуть на нее и стиснуть руками шею. Кожа Холли покрывается пленкой пота, но лицу холодно. Ей приходится крепко сжать зубы, чтобы они не стучали. Я сама в шоке, думает Холли.

Наконец она находит двойной ряд выключателей. Щелкает всеми, и с пчелиным гудением зажигаются потолочные флуоресцентные лампы. Подвал – грязный лабиринт поставленных друг на друга коробок и ящиков. Холли снова думает, что техник-смотритель, которому они платят жалованье, – лентяй и неряха.

Сориентировавшись, Холли идет к лифту. Двери (здесь они грязные и с облупленной краской) плотно закрыты. Холли ставит сумку на пол и достает револьвер Билла. Потом снимает с крюка аварийный ключ и вставляет в отверстие в левой створке. Ключом давно не пользовались, и он не хочет поворачиваться. Холли приходится сунуть револьвер под резинку брюк и взяться за ключ обеими руками. Вновь с револьвером в руке, она толкает створку. Двери расходятся.