Будет по-моему

Из своих наблюдений делаю выводы – Макар закрытый человек, все это маска. Расслабленно общается только с несколькими парнями, тогда он другой, даже легкую улыбку можно поймать, если посчастливится.

В конце последней пары приходит сообщение, экран лежащего на коленках телефона загорается.

«Заберу после занятий», — Макар никогда не спрашивает, ставит перед фактом.

Злит невыносимо, будто у меня других планов не может быть. Два раза получилось найти отговорку, я сама приезжала к нему. Не хотелось, чтобы нас видели вместе, но это вопрос времени, как быстро расползутся слухи. Городок студенческий, тут все знают, кто такой Кайсынов. Меня вполне устраивало появляться в его доме часа на два, а потом возвращаться в общежитие. Макар подвозил меня, но я выходила у магазина за углом, делая пометку, что мне нужно что-то купить, моя конспирация ничего не давала, нас все равно видели вместе.

«Приду сама. Мне нужно в библиотеку, подготовить на завтра конспект», — чистая правда. Макар прочитал, не ответил.

После пар забежала в общежитие, переоделась в удобный костюм. Прихватила зонт и куртку – кажется, будет дождь. В раковине стояли грязные тарелки. Марфа вновь «забыла» за собой убрать. Мы так и не помирились. Меня это не беспокоило. Я не чувствовала за собой вины.

Заглянув в холодильник, поняла, что перекусить мне нечем, а готовить некогда. На обратном пути нужно зайти в магазин за продуктами. В библиотеке пришлось задержаться. Добрая половина курса пришла выполнить задание, а книга всего одна, как и работающий копировальный аппарат, возле которого уже толпилась внушительная группа студентов. Пока я дождалась своей очереди, на улице стемнело. Сев за стол, отметила маркером, что буду конспектировать. Закончила, когда на часах было почти восемь вечера, библиотека собиралась закрываться.

На улице накрапывал дождь, идти к Кайсынову не хотелось, но я ведь пообещала. Скажу, что устала, разве поймет? Не думаю, а портить с ним устоявшиеся ровные отношения не стоило.

Нажимаю на звонок, отмечаю, что в окнах горит свет, а у ворот припарковано несколько дорогих машин. Желание одно – сбежать. О том, что я работаю прислугой в его доме, никто пока не знает, но сегодня все может измениться, если Кайсынов великодушно не даст мне выходной. Второй раз давить на звонок не стала, да и первый раз едва нажала.

Прошла, наверное, минута, а может, мне только казалось, что время летит, ведь я продолжала искать причину, чтобы уйти. Дождь вроде как сильнее льет, а зонт и куртка не спасают, мне никто не открывает. Щелчок замка останавливает дальнейшие метания.

— Почему так поздно? — я не могу понять его настроения, тусклого света недостаточно, чтобы разглядеть выражение лица, а голос звучит, как всегда, твердо.

— В библиотеке задержалась… — начинаю оправдываться, при этом не чувствую, что отчитываюсь перед работодателем, который может меня уволить. Усмиряю хищника – будет точнее.

— В следующий раз скажешь, что за книги тебе нужны, привезу. Нечего шляться по ночам. Почему не взяла такси?

Потому что такси в нашем городке стоит дороже, чем в Цюрихе, мне папа рассказывал. Если в Швейцарии это двадцать долларов за три километра, то здесь за километр столько возьмут. Мне легче пройти это расстояние пешком. Тут тебе и экономия, и прогулка на свежем воздухе.

— У тебя гости? — перевожу тему, не собираюсь объяснять, что у меня нет лишних денег. — Я лучше тогда пойду, не буду вам мешать, завтра выполню двойную норму, — с надеждой в голосе и щенячьей преданностью в глазах, хотя вряд ли он это может разглядеть.

— В дом заходи, — кивает головой.

Мысленно делаю глубокий вдох, собираю зонт нажатием кнопки. Стараясь не задеть Макара, протискиваюсь в калитку. На мне теплый костюм и куртка, на нем домашние штаны и майка-борцовка, мне холодно просто смотреть на него.

— Ужинала? — уже в двери.

— Угу, перекусила, — пусть я и привыкла за эти дни не тратиться на еду и не готовить, но сегодня есть в его доме не собираюсь. — Я бы не хотела вам мешать, определи мне фронт работ, я быстро постараюсь закончить…

— Идем, — берет за локоть и ведет, сжимает не сильно, но если захочу, не вырвусь. Из дома доносится музыка, негромкие веселые голоса.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Мое появление привлекает внимание. Узнаю друзей Макара, часто вижу их вместе. Музыка льется из колонок домашнего кинотеатра, работает плазма, у Кайсынова она на всю стену. На столе сигареты, пиво, чипсы, какие-то морские закуски.

— Сегодня у тебя выходной, Золотинка, — тихо, чтобы только я могла услышать, при этом касаясь губами уха, пробуждая мотыльков в животе. — Злата, — лаконично меня представляет.