Будильник в шляпной картонке. Колокол смерти

– Особенно если учесть, что мужской туалет на первом этаже и вам нет нужды подниматься на шесть пролетов, – усмехнулся Билл. – Истина в бачке. У вас хорошее чувство юмора, Крук. А если бы записку нашел кто-нибудь другой, ничего бы не понял.

– И не должен был понять. Что ж, готов поставить десять против одного, что Ферриса не будут судить за убийство. Заглянем-ка сюда.

Они вошли в «Зеленую бутылку» и сделали заказ.

– Ну что ж, за солнце солнц, луну лун, звезду звезд и свет тьмы, – предложил Крук, пребывавший в превосходном расположение духа, несмотря на шишку величиной с куриное яйцо на лбу и общую напряженность. – Поверь моему слову, Билл, – уже серьезно продолжал он, опустив кружку на стойку и кивнув бармену, чтобы повторил, – поверь моему слову, первое дело любого адвоката, – сделать так, чтобы его клиент был оправдан. Забудь про всю эту галиматью насчет правды и справедливости; адвокату нет дела ни до того, ни до другого. У него одна забота – снять клиента с крючка. Он не святой с нимбом вокруг головы и пальмовой ветвью в руках, и если он не способен сфабриковать свидетельства, которые будут приняты за чистую монету, он не адвокат, и тот, кто доверится ему, не может быть спокоен за свою жизнь.

– Ну да, ну да, – задумчиво кивнул Билл. – А вы заметили, что мы вообще ничего не сделали по делу Ферриса – Харви? И сейчас доказательств того, что первый не пришил второго, у нас не больше, чем в самом начале расследования. Интересно, не правда ли?

– А жизнь вообще интересная штука, – отозвался Крук. – И чем больше в тебе от художника, тем она интереснее. А самым художественным методом считается тот, что основан на непрямом действии.

И Крук во второй раз за последние пять минут грохнул кружкой по стойке бара.