Будни детектива Нахрапова

Сыщику казалось, что он говорил вслух, однако губ он не разжимал. Римма тоже отвечала ему мысленно.

«Что пишет Андрей?», – лишь успела подумать она, и уже услышала ответную мысль Нахрапова:

«Наверное, дневник. Раньше многие подростки записывали свои мысли и впечатления в отдельную тетрадь».

«Я помню, – откликнулась женщина. – Сама когда-то вела дневник…».

Парень писал, не обращая на живых никакого внимания. Проведя за этим занятием, как показалось присутствующим, минут двадцать, Андрей поставил точку и захлопнул тетрадь.

– Куда бы тебя спрятать? – вслух размышлял он. – Интересно будет почитать, когда вернусь из армии. А брать с собой нет смысла. Мало ли кто может найти и прочитать? В лучшем случае будут смеяться. Нет уж, дорогой дневничок, жди меня дома!..

Андрей внимательно посмотрел на шифоньер и решительно направился к нему. Потом передумал и подошёл к магнитоле. Отогнув радиоткань на динамиках, юноша спрятал тетрадь между ними.

– Вот так-то будет безопасней, – произнёс он, любуясь свой работой.

Прикрепив обшивку на место, парень удовлетворённо потёр руки и неожиданно растворился в воздухе. Как пришёл, так и ушёл. Родион и Римма удивлённо переглянулись.

– Вот это да! – поразилась женщина. – Как им это удаётся?

– Он что-то хотел нам сказать! – вместо ответа произнёс Нахрапов. – Что-то важное! Ведь и призраки семьи Гавриловых появились не просто так – они показали нам, где хранится перстень, наследство Игната.

Нахрапов достал перочинный ножик и подошёл к магнитоле.

– Посмотрим? – спросил он спутницу.

Римма согласилась.

Частный детектив вскрыл декоративные винты и снял обшивку. Между динамиков лежала запылённая тетрадь. Открыв ее, Нахрапов удивился. Это были стихи. Стихи молодого и талантливого юноши, обреченные на забвение. Наивные детские строчки о школе, бунтарские юношеские поэмы и философские размышления восемнадцатилетнего парня, – вся жизнь Андрея была в них! Сколько юношеских мечтаний – о вечной бескорыстной любви, о том, что хотелось бы сделать в жизни… А жизнь эту безжалостно оборвала пуля моджахедского снайпера.

Римма вновь расплакалась, в ее глазах были боль и отчаяние.

Слезы Риммы растрогали частного детектива. Он склонил голову и молча, шевеля губами, перечитывал исписанные страницы. Вживаться в них было невыносимо.

– Я понял, – неожиданно произнёс Нахрапов, – Андрей не хотел, чтобы его стихи навсегда исчезли. Новый хозяин дома выбросит все старье на помойку, и тетрадь пропадет. И Андрей показал нам, где он ее спрятал! Это ведь всё, что он успел создать за свою недолгую жизнь. Его дневник надо отнести в какую-нибудь редакцию или в Совет воинов-афганцев.

Римма молча кивнула. Частный детектив правильно разгадал ребус. Найденные стихи требовали публикации, сомнений не было. Это успокоило бы душу погибшего парня, и он смог бы завершить свои земные дела.

Транс

– Я не могу здесь больше оставаться, мне нужно выйти!

– Что случилось? – переполошился Бобров.

– Не знаю, ничего не знаю! Мне плохо, мне нужно на воздух! – в голосе Надежды звучала паника.

Помощник детектива взял её за руку и увлёк за собой к выходу. Только во дворе он обратил внимание, как встревожена его спутница. Широко раскрытые глаза казались на побледневшем лице глубокими озёрами. Надежда вдохнула полной грудью.

– Как у Диккенса, «Дом с привидениями», – словно оправдываясь, произнесла она.

– Да уж… – поддержал её Бобров. – А за этим домом раньше ничего подозрительного не замечалось?

– Я же тебе уже говорила – замечалось. Бабушка рассказывала, что не люди управляют домом, а наоборот, – ответила Надежда.

– Как это? – не понял Николай.

– Не в буквальном смысле, конечно, – поправила себя Надежда, – Но с теми, кто в нем жил, произошло столько трагедий… Вот и с мужем бабы Прасковьи так же вышло. А ты что, не знаешь?

Бобров почувствовал, что его в чём-то подозревают. Ах да, как он мог забыть? Он же представился дальним родственником этой семьи и должен быть в курсе всех дел… А теперь задаёт такие глупые вопросы… Нужно было спасать ситуацию, и помощник детектива спросил:

– Надя, а ты никаких подробностей не вспомнила?

– Нет, никаких, вот только…

– Что только? – встревожился Бобров.

– Странно, вчера ещё ничего не помнила, а вот сейчас… Сейчас явно вижу себя маленькой перед бабушкой, а она мне рассказывает об истории этого дома. Всё как много лет назад… – Надежда замолчала, окунувшись в нахлынувшие воспоминания. Закрыв глаза, она собиралась с мыслями, чтобы сказать Боброву что-то важное, но никак не решалась. Николай не стал торопить её. Так продолжалось минут пять, и Николай почувствовал неладное.

– Надя, – тихо окликнул он её.

Она молчала.

– Надежда! – громче окликнул Бобров.

Молчание.

Николай потеребил её за руку, но женщина словно уснула стоя.

Помощник детектива не на шутку испугался. Как вернуть её к реальности? Лицо молодой женщины стало безмятежным, его мышцы расслабились, дыхание оставалось спокойным.