Будни и праздники

— Товарищи мужчины, освободите центр стола.

Борис раздвинул тарелки и продолжал:

— Механик Сумароков — хмельной болтун, снабженец Могилов… Его зовут Илья Зотович, соответственно инициалы ИЗ. Рабочие так и кличут: «Из-Могилов»! Метко. Он тощий, как жердь, и такой же нескладный. Два комика… Познакомишься… Но, — он встрепенулся и крепко сжал кулак, — все они у меня здесь. — Потом пристально посмотрел Дмитрию в глаза: — Я знаю, что Умаров посватал тебя к нам до осени. Но это мы еще посмотрим. Я тебя уговорю… Что тебе пятисотка?! Там работаешь, как под колпаком — сплошные советчики из главка, треста, министерства… А мы работаем без помпы, но самостоятельно.

Вошла Наташа. В руках у нее ляган, наполненный жареным мясом. Борис прикрыл глаза, комично потянув носом и губами воздух:

— У-у-у, запашок!

Сейчас Наташа выглядела радушной хозяйкой, в ее взгляде не было и грана неприязни. Она опустилась в кресло, но не развалясь, как они, а присела грациозно на самый краешек, сдвинув колени.

— Почему вы не говорите о своих делах? Я помешала?

— Вот какие вы, женщины, — заметил Борис. — Оставляете нас одних, а потом упрекаете, будто мы в лесу говорим о женщинах, а с женщинами — о лесе.

— Мне показалось, что у вас какой-то важный разговор.

— Да уж… Ты бы лучше помогла мне Диму уговорить.

— Разве его нужно уговаривать? — глаза у нее были наивные и простодушные, но в голосе он уловил усмешку.

— Конечно, — Борис уже слегка захмелел. — Ты растолкуй ему, что Райцентр не такая уж глухомань. Я вот раньше постоянно жил в Ташкенте, ну и что? Общежитие — работа, работа — общежитие. Иногда кино, вечером — кружка пива. Получал свои сто двадцать и только облизывался, проходя мимо ресторана. А сейчас приезжаю в Ташкент, как король. Все мое! А главное — чувствуешь свою значимость, не теряешься в общей массе.

— Нет, — ответил Дмитрий. — Наташа права. Зачем меня уговаривать. Я не твой Женечка.

— И еще объясни ему ради бога, — продолжал распалившийся Борис, — что в Райцентре широчайшие возможности для личной жизни. Масса интересных женщин. Строительство-то огромное, вот и приехали — кто за счастьем, кто за деньгами. Погоди, вот приедем, я тебя сразу же к заказчику поведу. Там у них в техотделе настоящий цветник, — он подмигнул Дмитрию: — Не удивляйся, что я свободно говорю о таких вещах при Наташе. Она знает, что других женщин для меня не существует. Верно, моя радость? — он взял ее руку и поцеловал в запястье.

— Значит, твой друг еще не устроил свою личную жизнь? — Дмитрий опять уловил в ее тоне насмешку. До сих пор она ни разу не обратилась к нему.

В конце концов его это разозлило. Собственно, какого черта он должен терпеливо сносить ее уколы? Борис неожиданно поднялся с кресла:

— Мы затронули очень интересную тему. Побеседуйте пока… Я сейчас… я на минуту…

Когда они остались одни, Дмитрий спросил:

— А ты все-таки приобщилась к кухне? Неужели и полы моешь?

В ее глазах мелькнула молния:

— Только не воображай, что тебе удастся настроить Бориса против меня.

— Можешь не волноваться. Я был в этом доме первый и последний раз. Сейчас вернется Борис, я попрощаюсь и уйду. Надеюсь, мы с тобой больше не увидимся.

— Более сильного желания в данную минуту у меня нет.

V

Оказавшись на улице, Дмитрий полез за сигаретами. Прикурить удалось только с третьей спички. Он невольно усмехнулся: «Нервы…»

Память вернула к событиям трехлетней давности.

А ведь хорошая тогда была пора, вдруг с горечью подумал он. Просто замечательная. Тянулась сплошная счастливая полоса. Все удавалось. Он добился уважения старого «монтажного зубра» Бутенко, завоевал авторитет у рабочих. В мехколонне его уже выделяли. Специальность, которую Дмитрий выбрал в общем-то случайно (конкурс был ниже, чем на инженерно-физическом факультете), по-настоящему увлекла его, обещала стать призванием. Он был молод, силен, имел приятную внешность, вдобавок, недавно стал владельцем отдельной однокомнатной квартиры. Его не покидало приподнятое настроение.

Вот в таком настроении он зашел однажды в ЦУМ, чтобы купить хорошую многоцветную ручку. Должна же быть у молодого перспективного прораба престижная ручка! Направляясь к секции канцтоваров, он еще издали заметил у прилавка стройную женскую фигуру.

Внезапно девушка обернулась, их глаза на миг встретились. Наверное, ее нельзя было назвать красавицей, но это был тот тип женской внешности, который всегда волновал Дмитрия. Среднего роста, гибкая, короткая стрижка и это пленительное сочетание капризных губ и серьезного, даже строгого выражения широко распахнутых глаз.

Девушка тут же отвернулась, приняв независимый вид, и, помахивая сумочкой, направилась к выходу.