Будни и праздники

— Тише. Сейчас объясню, — придвинулся к микрофону Рузметов. Он улыбался, довольный и бригадой, и так кстати пришедшимся разговором. — Бригада эта особая: хозрасчетная, безнарядная, с оплатой труда за конечный результат. Приглядывайтесь к ней. — И вновь обратился к Назару: — Ты что же думаешь, чем больше навалишь навоза на поля, тем выше урожай будет?

— Да. Чем больше, тем выше, — ответил Назар, встав в полуоборот к Рузметову. — Закон минимума относится к минеральным удобрениям. Там — если одного химического компонента недостает, то их сколько хочешь наваливай, а пользы не будет, потому что они работают во взаимодействии. Органику надо возить и возить на поля, и чем больше, тем лучше. Все, что ушло из земли, должно вернуться в землю. А сейчас нам органика требуется еще и для того, чтобы сдобрить, окультурить подпочвенные земли, поднять вторую целину.

Рузметов нахмурился, не понимая, откуда взялась в «Прогрессе» целина; оглянулся на Турсунова, спрашивая взглядом, почему не доложил, но тот пожал плечами и криво улыбнулся, всем своим видом показывая, что принимать всерьез сказанное Назаром нельзя. Тогда Рузметов обратился к Назару:

— Это что за целина там у вас объявилась?

— Под почвой… У нас вся обычная целина распахана, и нет больше земель, чтобы ввести их в оборот. И мы решили вглубь идти, распахать поддон, чтобы культурный слой был не сорок сантиметров, как сейчас, а восемьдесят. Ведь тогда растения станут свободно развиваться и повысится урожай.

Рузметов задумался. Теоретически все правильно. И крестьянин всегда старался пахать глубже. А если посмотреть в историческом плане, то, в конечном итоге, прогресс человечества зависел от того, как глубоко пахали землю — палкой, сохой или плугом. Но не рано ли браться за вторую целину?.. А в то же время вторая целина уже сейчас расширит возможности старопахотных земель, повысит отдачу уже в этой пятилетке.

Размышляли и перешептывались в президиуме, оживленно было в зале. Однако общее отношение к словам Назара о второй целине было выжидательно-скептическим. Кто-то из первого ряда категорически бросил соседу:

— Прожект. Где взять технику?

Назар, топтавшийся на трибуне, услышал про технику и обратился к Рузметову:

— У нас к вам просьба, Саид Рузметович.

— Да, да… Говори.

— Трактор бы нам мощный на несколько дней. Плуг глубинный мы сами сделали, а вот трактор…

— Не сделали еще? Что же вы так? — улыбнулся Рузметов. — Какой нужен трактор?

— «С-100» или «К-700».

— Трактор будет! — Рузметов отыскал взглядом нужного человека и приказал: — Ильясов, дашь «К-700» «Прогрессу» на подъем второй целины. Еще что надо?

— Еще — плуги.

— Ты же говорил, что сделали.

— Кустарный. А есть заводские. Нам бы парочку.

— Сельхозтехника! Артыков!

— Здесь я, Саид Рузметович. — Поднялся начальник районного отделения Сельхозтехники.

— Доставь… И побольше закажи.

— Сделаем, Саид Рузметович.

— Еще что нужно? — спросил Рузметов Назара.

— Пока все вроде бы. Теперь мы должны дать.

— Правильно. Действуй, Санаев. Молодец!

Назар прошел на свое место, испытующе глянул на бригадиров: как они? Бригадиры улыбались, подбадривающе кивали ему, похлопывали, пока он пробирался по ряду к своему месту.

— На вид попал. Теперь держись! — прошептал одобрительно Салимов.

— Э-э… Зачем? — пренебрежительно покривился усатый Чарыев. — От начальства подальше надо. Не будет теперь покоя.

Назар не спорил, помалкивал.

5

Бекташ пребывал в состоянии угнетенной растерянности с того дня, когда у Шалдаевых ударил Назара. Причиной этого непривычного и оттого особенно обидного состояния, конечно же, был не удар: Бекташ бил Назара в детстве. И сейчас, будь на то его воля, избил его за все накопившиеся обиды. А накопилось всего столько, что Бекташ, казалось, только и жил мыслью, чтобы отомстить. Какой она, эта месть, будет, Бекташ пока не знал, но знал точно, что будет!

Растерянность же поселилась в нем оттого, что неожиданно осознал он вдруг, что все, чем он гордился раньше — своей бесшабашной отвагой, дерзостью и силой, — оказалось ненужным и даже смешным. И Зина, и Степан Матвеевич, и директор совхоза Турсунов — все выделили не Бекташа, с детства верховодившего ребятней, а неприметного Назара. Почему?