Будни и праздники

— Все равно я ничего бы не добился. Предприниматель дал бы ему новый вексель, только и всего. А для меня главное было показать им мое презрение. Потому и вексель отдал. В том-то и беда, что чувства распоряжаются нами наравне с разумом… Конечно, правильнее всего было бы пойти к прокурору. Но с одной стороны, я был тогда слишком неопытен, а с другой — уже немного разбирался в порядках, какие царили в обществе, с которым меня не связывали ни общие интересы, ни общие стремления. Кроме ненависти и отвращения это общество ничего у меня не вызывало. Так вот и получилось, что я, пытаясь извести блоху, сжег одеяло.

Он бросил окурок и откинулся на спинку стула.

Молодой человек задумался.

— Да, мы часто так поступаем, — проговорил он наконец. — Вероятно, вы правы. Но какое значение имеет вся эта психология, если результат все равно один и тот же? Мне кажется, всему причиной наше никудышное или, вернее, никакое общественное воспитание. Тут-то и кроется психологическая разгадка…

Приближалась полночь. Гроза прошла стороной. Окутанные прозрачной дымкой горы, казалось, таяли в сияющем, усыпанном звездами небе. Уборщики мыли бульвар. Холодная струя с шипением обрушивалась на пpoгретый за день камень, и от него одуряюще пахло землей. Город утих, улицы опустели. Рядом с кассой, за которой дремало бесстрастное лицо хозяина, стоял включенный радиоприемник. Хриплое контральто с усталой страстью исполняло какое-то там танго — тоскливый стон, долетевший сюда из какого-нибудь бара на другом конце укрытой ночной тенью земли.

Собеседники пожали друг другу руки и распрощались. Молодой человек выглядел усталым и по-прежнему задумчивым. Сделав несколько шагов, он оглянулся, словно вспомнил о чем-то и теперь не знал, догнать ли ему своего старшего товарища или нет.

Но тот повернул за угол и скрылся.