Букет увядших орхидей

Глаза жрицы блеснули каким-то нехорошим блеском. Отставив чашку с зерном в сторону, Кадиша обтерла руки передником и приняла пакет. Она вытащила пухлую тряпичную куклу и внимательно ее рассмотрела. Так ювелир разглядывает дорогой бриллиант, стремясь найти в нем хоть какой-нибудь изъян.

В ладонях де Лафуэнте сидел увесистый игрушечный двойник погибшего Михаила Шорохова. На белом матерчатом лице черным карандашом были нарисованы нос, рот, мимические морщины, к голове пришиты волосы, подозрительно похожие на человеческие. Глаза кукле заменяли две выпуклые черные пуговицы, пришитые крест-накрест белыми нитками.

– О да, – тихо протянула Кадиша. – Это действительно то, что мне нужно. Я ощущаю исходящую от нее вибрацию…

– Ничего подобного не ощутил, – хмуро буркнул шериф.

– Просто тебе этого не дано. Тотем очень сильный. И от него идет темная энергия, которая иногда мне просто необходима. Например, для излечения таких, как ты!

– Так ты злая или добрая? – напряженно усмехнулся Мезенцев. – Я никак не пойму.

– Для кого как, – последовал уклончивый ответ. – Все зависит от точки зрения. Входи же в дом, шериф. Ты знаешь, куда идти.

Мезенцев, неловко ковыляя на костылях, поднялся по ступенькам и вошел в дом. Кадиша бесшумной походкой двигалась следом, прижимая куклу к груди, словно настоящего младенца. Вскоре они снова оказались в той самой комнате, где жрица проводила первый сеанс лечения, и все повторилось сначала.

Владимир, стиснув зубы, распластался на жесткой кушетке, припав к ней голой грудью и животом. Кадиша снова принялась варить в котле свое колдовское зелье с черными камнями. На этот раз боль была куда сильнее, чем прежде. Когда жрица с помощью щипцов раскладывала на спине шерифа горячие камни и шептала свои замысловатые заклинания, Мезенцев не мог сдержать оглушительных стонов. Его трясло в лихорадке так, что кушетка трещала и скрипела под его весом.

Но затем Кадиша вскинула над его головой куклу Шорохова, и все тут же стихло. Боль ушла, судороги прекратились. Тело Мезенцева обессиленно обмякло на кушетке.

А Кадиша де Лафуэнте, выкрикнув очередное заклинание, швырнула куклу в огонь и тут же, с помощью кочерги, засыпала ее горящими поленьями. Комната моментально заполнилась черным удушливым дымом.

– Нет! Это же улика! – подскочил на кушетке Мезенцев. Он до последнего надеялся, что сможет вернуть ее в участок.

– Это моя плата, – безжалостно заявила Кадиша. – И я уже взяла от нее все, что можно! Забудь о кукле, шериф, больше ты никогда ее не увидишь.

– Черт побери!

– Ты чем-то недоволен? – Жрица изогнула изящные брови. – Ведь я исполнила свое обещание. Твоя боль прошла?

– Прошла…

– Это сделка, шериф, соблюдай ее условия. Никакого мошенничества!

– Эта кукла… – с досадой проговорил следователь. – Откуда она у Шорохова?

– Тотем… Обычно маги коллекционируют их, чтобы усилить свою силу и могущество.

– Маги? – усмехнулся Мезенцев. – Хочешь сказать, что Шорохов и впрямь занимался колдовством?!

– Разве кукла тому не доказательство?

Кадиша распахнула окно, чтобы впустить в комнату свежий воздух. Затем собрала в мешок свалившиеся с Владимира горячие камни.

– Маги! – презрительно бросил шериф, затем сел на кушетке и начал одеваться.

– Теперь ты веришь, что в этом мире все возможно? – спросила его де Лафуэнте.

– Я теперь сам не знаю, во что верю… Но ты действительно излечила меня. Боль точно не вернется?

– Нет, – заверила его жрица. – Об этом можешь не беспокоиться. Я тоже всегда соблюдаю условия сделок.

Шериф осторожно встал, прислушиваясь к своим ощущениям, выпрямил совершенно здоровую спину и взял в руки ненужные теперь костыли.

– А тебе ведь известно что-то, – подозрительно прищурился он, – о том, что происходит в этом городе.

– У многих жителей Клыково есть прошлое, – уклончиво ответила Кадиша. – А у прошлого всегда длинные тени… Некоторые тайны лучше не предавать огласке, шериф. А другие вскоре сами откроются. Нужно лишь запастись терпением.

– Вот терпения-то у меня и нет! Что ты знаешь о Михаиле Шорохове? Кому была выгодна его смерть?

Кадиша загадочно на него взглянула.

– Каждая смерть кому-то выгодна. Одним нужно наследство, другим – сила. Третьим – владение чужими секретами. Шорохов – не первая и не последняя жертва таинственного убийцы. А его тотем… В Клыково есть и другие. Но их владельцы свято хранят свои тайны. Даже члены их семей зачастую ничего не знают о другой жизни своих родственников. Ты, главное, держи глаза и уши открытыми, шериф. И тогда тебе откроется многое… Такое, о чем ты и подумать не мог. А теперь ступай. Подобные ритуалы отнимают много сил. Я нуждаюсь в отдыхе.

– Спасибо за… За все, – неловко произнес шериф.

Он направился к двери, неся костыли в руке. Жрица подошла к окну и задернула плотные шторы. Она дождалась звука отъезжающего автомобиля, затем приблизилась к раскаленному камину и отодвинула железную дверцу секретного отделения на его боковой стенке.

Кадиша аккуратно извлекла из тайника целую и невредимую куклу-тотем Михаила Шорохова и снова бережно прижала ее к груди.