Буковый лес

– Девушка! Покажите ваш билет, не то, я сейчас милицию позову! – Мужской рот весь в блеске от «Лореаль» двигается за стойкой регистрации так широко, словно ему мешает язык, – Вы долго будете тут стоять?! За вами уже очередь собралась!

«Ах, да, билет… и мой чемодан… надо его сдать багаж… В руке у меня было ещё что-то… икона! Снятая со стены над Сашкиной кроватью, икона. Где она – Богородица с младенчиком Христом? Нет её, нет со мной или нигде? Значит – всё кончено. Значит – спасения не будет…»

Вдруг в терминале стало темнеть, как темнеет в кинотеатре к началу фильма. «Как холодно!», – Линда дрожит и не двигается с места. По залу ожидания ползёт запах тления. Каждый звук – шарканье шагов, объявления из репродуктора отдаются во всём теле гулким, смертельным эхом. Люди вокруг маленькие и серые, без вкуса, без цвета, с запахом шампуней «Лореаль».

– Молодой человек! – Визгливый голос идёт от похожего на женщину-вагоновожатую из прошлого века, раздосадованного вконец работник аэропорта. Он нависает над стойкой регистрации всем своим телом, удивляя окружающих поразительно тощенькими плечами и широкими бёдрами, – Послушайте вы, ну или кто-нибудь: отодвиньте уже эту женщину что ли! Я сейчас вызову охрану!

«Он пришёл в теле Рональда – Анти-Логос – небывалое существо, обещающее человечеству открыть глаза на «правду», существо, отрицающее слово Божье, воплощение Демона и близнец Антихриста. Он уже властвует над умами и душами людей. Он – Господин и дал мне – слабой женщине – разрешение подумать. Да, он – Господин, потому, что мужчина единица, а женщина – ноль… Если ноль встанет позади единицы, то увеличит силу её в десять раз, и тогда на веки вечные Анти Логос станет Канцлер Ги – единым повелителем вселенной.

Только он забыл, что я – женщина, продолжательница рода не бледной Евы, убоящейся мужа своего, а гордой и независимой Лилит!

Я – ум, талант и созидание во всех их проявлениях. Именно поэтому я стану перед единицей и уменьшу силу Анти Логоса в десять раз. Он дал мне время подумать, и я подумала: женщина, только сильная и умная женщина, чей чарующий образ несёт свет невыразимой красоты, спасёт это мир от гибели!

Он сказал, катастрофа, завершающая последнее воплощение Лилит не будет иметь ни одного свидетеля? Лилит исчезнет? Да, она исчезнет, но сперва, не убоявшись кары, вернётся к Всевышнему и вымолит у него прощение всему человечеству и уговорит Его вернуть людям Богоматерь – Защитницу с младенчиком Иисусом на руках!

Она растворится, растает в Мировом эфире ради счастья своего ребёнка и всех остальных детей на Земле»

– Да, да, конечно, молодой человек! – Голос Лилит сладок и твёрд, – Я не лечу в Салоники. Мне нужен ближайший рейс на Константинополь!

КОНЕЦ

Подруги

(Под редакцией Евгении Евстрафиу)

Годами проверенной дружбе с Ириной И. Посвящаю.

«Зависть… зааааааависть… за-аа – аавиисть-ть… Хошь скажи громко и хлёстко, ну как каркни: «Зависть!», хошь – протяни нараспев: «Заааа-аааав…» – и на пол тона ниже: …и-и-ииисть»» – ничё не меняется.

Некоторые ещё вдобавок разглагольствуют по поводу «цвета» зависти: дескать, есть «чёрная», есть «белая»… Вот, вот… Дескать «белая» – это хорошая, типа стимулирует человека к действию, а «чёрная» – нехорошая, тоже, собственно, человека к действию стимулирует, но вроде бы по-другому. Разница между первым и вторым действием исключительно в методах достижения самой «цели», которая как две капли воды похожа на уже достигнутую впереди идущим. Дескать, «белая» очень полезна, она облагораживает и является «не догмой, а руководством к действию», ну, а «чёрная», типа, вызывает в сопернике низменные, некрасивые чувства, похожие на ошпаренного кипятком соболя… Одним словом – сложно все это. С непривычки не разобраться.

Вот-вот, а ещё есть зависть сиреневая, коричневая, голубая, фиолетовая и цвета незалежной Гваделупы.

Какая сказочная чушь! Зависть – это цельное чувство. Она одна. Она либо есть, либо – за редким исключением – её нет. Зависть – это не белый свет, который, проходя через стеклянную призму, переломится и разложится на все цвета видимого спектра. Хошь уговаривай себя, хошь не уговаривай – зависть это тебе не дули в форточку воробьям крутить.

Если она завелась – всё. Пиши пропало. А тварюга эта чем дальше, тем быстрее заводится, и всё большее количество людей, проснувшись поутру, и даже не вылезая из запуканной постели, внезапно обнаруживает, что стали обладателями такого яркого и мясистого чувства как зависть. И ведь никакого от неё спасу! Коль уж она завелась, то не помогут ни умопомрачительные «встречи рассвета» вдоль городского парка в костюме Евы под конец декабря; ни толчёный хвост пасюка, настоенный на слюне анадырской выдры, втёртый в проекцию лобных долей на лицо.