— Я посол, — уже осмысленно сказал снова оборвыш — и, несу очень важные вести. Пропустите. — начальник стражи побагровел. — Вон! Иначе не посмотрю на пояс и акинак. — Он с размаху ударил, плоской стороной меча. Пришелец ловко отбил удар, но с места не сдвинулся. Виды видавший начальник стражи удивился. — Ну, ты — парень, — ты накликал беду. Убейте его.
— Я посол к царю всех скифов, — снова повторил пришелец. Моя смерть принесёт много несчастий, сколе.
— Ого! Он говорит по-нашему, но морда у него — фракийца. — усмехнулся старший. — Уходи, пока я добрый.
— Да, сколе. — подтвердил чужак, — Я — фракиец. Сын фракийского вождя. — Чужак назвал имя отца. Начальник стражи недоумённо пожал плечами. — Твой отец, если ты не врёшь, погиб до Тиры, — я знаю имя. Погибло и большинство его народа.
— Кто назвал себя фракийцем? — властный голос заставил умолкнуть всех. Начальник стражи, не сводя взгляда с чужака, объяснился. — Да, вот, Тертее — этот нищий называет себя послом и заодно сыном фракийского царя.
— Сейчас узнаем. И чего нужно оборванцу? — хохотнул Тертей, — тысячный царя и глава охраны. — А ну-ка, жена. — договорить Тертей не успел: раздался громкий женский вскрик. Вара бросилась к оборванцу: — Брат! — закричала она. — Ты жив, — брате мой, ты живой! Кто мог подумать. — Волк слабо улыбнулся и обнял сестру. — Тертее — попросил он — подойди. — Дрожащей рукой он запустил руку в штаны. На свет появился кожаный мешочек. Он тихо прошептал. — Передай это Зиммелиху. Царь всех сколотов поймёт. Я. — Он покачнулся и начал оседать на землю. Вара подхватила брата, а Тертей распорядился — Накормить и одеть. Он расстегнул мешочек. Как не пытались разглядеть стражи содержимое, но им не удалось. Две бляшки послов — Атоная и Зиммелиха тускло сверкнули. Ещё — перстень с гранатом. Тертей торопливо закрыл мешочек и сильно изменился. Он встряхнул плечи Волка. Тот открыл глаза. Тертей хмуро произнёс. — Эти бляшки послов принадлежат, верховному… — он умолк.
— Да, Тертее. — ответил Волк. — У него на груди семь звёзд и змей, свернувшийся в кольцо… Крона больше нет. Остальное, я скажу Зиммелиху. — Тертей, невидяще уставился на Волка, вникая в сказанное и всё ещё не веря. Наконец он справился с собой. Приказ, отданный им, ошеломил и поверг в шок караульных: — Оказать все почести послу царя Атоная, послу царя Зиммелиха и послу верховного жреца наших народов! Немедленно собрать «Круг»… — Тертей потянулся к поясу… Протяжный и долгий звук потревожил жизнь городища. Рожок Тертея объявлял срочный сбор на священном для сколотов Кругу.
— Что случилось? — Зиммелих растерянно озирался. Звук рожка Тертея встревожил. Царь прервал трапезу и вопросительно поглядел на охранника. Тот пожал плечами: — Я сейчас узнаю и сообщу мой царе. — Зиммелих кивнул стражу. Аппетита как не бывало… «Тертей зря будоражить не будет. Значит, произошло из ряда вон выходящее». Зиммелих отложил трапезу, поднялся и заторопился к священному Кругу. Он терялся в догадках. В стане царя раздавалось ржание лошадей. Советники царя и тысячные отвечали своими рожками. Рядом с царём оказался главный вещун. — Мой царе!?
— Я ничего не знаю сколе, — на ходу отвечал Зиммелих. Рожок Тертея, не переставая, трубил. Короткие и длинные гудки перемеживались. Тертей собирал всех послов и тысяченачальников. У Зиммелиха похолодела спина от вспыхнувшей мысли…. Только накануне Накра рассказывала ему, что видела во сне своих родителей… Лана и Крон — молодые, громко смеялись и скакали на лошадях в бескрайнюю степь. Догадка обожгла мозг.
Глава шестнадцатая Цари
— Посторонись, прочь с дороги! — крик заставлял обернуться и, вовремя отскочить в сторону зазевавшегося. Горожане и пришлые жались к стенам и испуганно переглядываясь, недоумённо спрашивали: — Кто бы это?
Настойчивый топот лошадей и гиканье всадников, отбивался от камней мостовой, ведущей к сердцу Ольвии — дворцу царя Клеонида. Жители Ольвии с неподдельным интересом следили за торопящейся процессией грозных всадников, облачённых в доспехи. На копье первого всадника, торжественно развевался стяг Зиммелиха — царя всех скифов.