Бульварный роман. Исповедь алкоголика

Испортил связь, оглушен, знашь вьюгой.Промеж времен, как глаз, морякКронштадтскийИ распят был на льду душой нагой,И ленточки на венчике так адскиЗвенят у бескозырки козырной.Все снова как-то вышло по-дурацкиВновь, Ольга, дежавю мое со мной —Рояль… На беленький ледок кривлятьсяДа выпал, падла, беленький снежок,Да трупики мотросские, как надоЗапастерначил, за стежком стежокВот мой бокал, чьих губ на нем помада?Оль, ты зачем пила? Нам хватит споров,Являюсь я лишь зрителем приборов.

4(10)

Являюсь я лишь зрителем приборов.Которые принадлежат не мне,Они принадлежат другим, в которыхСтруячит жизнь, которые во снеВосходят на белейший из линкоровИ уплывают по лучу в окне,Проникшему с утра в разрез на шторах,Чтоб осветить лежащих в глубинеДетей мечты, когда-то затонувших,Руками жадно обнимая снасть,Чья жизнь теперь лишь повесть лет минувшихВ которые рассудку не упастьС поднебесья ни бомбой ни строкойМне облачность забила видовой.

5(10)

Мне облачность забила видовойУчебник, и закрыла панорамыНа коих был нагляден так геройЛюбой строки немой российской драмыГде был предъявлен грешник и святойГде всяк поймет, что господа не дамы,Где Брюсов дострадался ерундой,Что в вазы Зимнего насрали хамы.Теперь конечно стало ничего,Когда б не новорусское блядво,Когда б в тумане меньше дирижеров,Которых нет, и до ре ми фа соль —Какая боль, какая ж, Ольга, боль —Простор, погода выказала норов.

6(10)

Простор, погода выказала норов.На уровне трав полевых – мой кар,Я вижу пятна шляпок мухоморовВ лицо мне мчится смерти перегарБелесый подполковник из майоровБрательник. Но поэт не есть Икар.Лик матери взволнован, бледен, старКогда б вы знали, из каких же соровВзлетает в поднебесье по дугеДуша, когда выходит из пикеИстории, любившей умноженьеО, радуга, о, спектр разложеньяВеранда, свет оконный, свет свечнойКуда летишь ты, самолетик мой?

7(10)

Куда летишь ты, самолетик мой?Мой мотылечек. За стекло глубокоВ коричневатый, сочный день живойСкажи там солнцу, чтоб взошло с востока,И больше ничего. Живи, родной,Гораздо больше выданного срока,И будь всегда в строке моей со мной,В строке моей со мной не одинокоЯнтарь и жемчуг стоят ремеслаНо ты, в чьих крыльях рифма ожилаДостоин даже дуновенья Бога,Который создал все живое, строгоСказать. Сядь кладезю времен на ворот.Какой тебя, сиротка примет город?

8(10)