Бумажное радио. Прибежище подкастов: буквы и звуки под одной обложкой

Когда же все это кончится?

О том, что про срок окончания кризиса может спрашивать только наивный, перепутавший потребление с экономикой, и решивший, что Россия – это Европа

http://www.podst.ru/posts/3173/

Иногда люди из числа тех, что полагают журналистов носителями тайного знания, спрашивают меня, когда же кончится кризис. Я мучаюсь от этого вопроса, как от зубной боли, потому что вопрошающим наверняка не понравится мой ответ.

Те, кто задают этот вопрос, исходят из того, что Россия – составная часть мировой экономики, которая живет по законам развитых стран: то есть стран, где случаются, например, кризисы ипотеки или закладных, в качестве реакции производится ремонт экономического механизма, затем следует выход из кризиса.

Допустим, вопрошающие люди ничего не знают о книге главреда Newsweek International Фарида Закария «Постамериканский мир будущего», где много написано про влияние на экономику будущего Индии и Китая, а про Россию – совсем чуть-чуть. Но эти люди быстро забыли историю и собственной страны. А если бы не забыли, то знали бы, что во все времена Россия была экономически (да и политически) отсталой по отношению к Западу. Просто в 1970-х это понимали все, включая простых пролетариев, а, скажем, в начале 19 века – только дворяне, какие-нибудь «арзамасцы», так пылко ждавшие от Александра Первого реформ. Именно тогда Пушкин писал Вяземскому: «Ты, который не на привязи, как ты можешь оставаться в России? …Когда воображаю Лондон, чугунные дороги, паровые корабли, английские журналы или парижские театры… то мое глухое Михайловское наводит на меня тоску и бешенство». А в начале 20 века, чтобы преодолеть эту отсталость, социалисты устроили революцию.

Но, кажется, я понимаю, почему современные русские своей истории – то есть истории большой, но отсталой страны – не помнят. Ведь в 1990-х у нас прошли социальные изменения абсолютно западного образца: рыночная экономика, политическая свобода, равенство перед законом. А в 2000-х на страну хлынул дождь нефтедолларов – и мгновенно выросшее потребление создало иллюзию мощнейшей мировой экономики.

Сегодня дождь еле капает, свобода же и равенство смыты в сточную канаву давно. Нужно смотреть правде в глаза: у нас нет кризиса в западном смысле. Просто мы живем в экономически и политически отсталой стране. Так было, так есть, и не исключено, что так будет.

Почему? Боюсь, что ответ на этот вопрос моим соотечественникам не понравится еще больше, чем ответ на вопрос об окончании кризиса.

1 сентября 2009

За что Европа должна быть благодарна Путину

Об энергии атлантических приливов, о разговоре с актером Вилле Хаапасало, о Сталине, Путине, репарациях и контрибуциях, – вернувшись из отпуска во Франции

http://www.podst.ru/posts/3281/

Когда-то я был потрясен информацией о том, что Финляндия в результате Второй мировой войны не только потеряла лучшие земли на юге, но и вынуждена была платить СССР репарации и контрибуции – металлопрокатом и бензином, в том числе. Я видел фотографию 1946 года с маршалом Маннергеймом в санях: он приказал остававшийся в Финляндии бензин направлять на сельское хозяйство и запретил чиновникам пользоваться автомобилями, и первым перестал сам.

История маленькой страны, вероломно ограбленной огромным соседом – а точнее, история маленькой страны, оказавшейся между жерновами двух огромных страшных государств – настолько меня потрясла, что я решил поговорить об этом с финским актером Вилле Хаапасало. Тем самым, который играл в «Особенностях национальной охоты».

– Мы, финны, – неожиданно ответил мне Вилле, – вообще-то должны быть благодарны Сталину. Потому что, отдавая бензин и сталь СССР, мы стали развиваться, и в итоге из страны крестьян-алкоголиков превратились в промышленное и экономически преуспевающее государство.

Если распространить логику Вилле Хаапасало на происходящее сегодня в Европе, то Евросоюз должен быть невероятно благодарен Владимиру Путину за то, что он навел на нее жерло Газпрома: этого энергетического, цитируя самого Владимира Путина, оружия. В итоге Европа стала учиться обходиться без нефти и газа.