Бумажный театр. Непроза

музыка: Фрагмент из сюиты Шнитке “Мертвые души”. Это очень ироническая и насмешливая музыка. Вообще, есть коллекция такой ёрнической, почти хулиганской музыки, и она бы очень подошла. Самая лучшая коллекция, насколько мне известно, у Игоря Померанцева на радио “Свобода”.

циолковский. …Когда все предки будут воскрешены, сотни миллионов людей покроют землю… поверхность Земли не вместит такого множества…

федоров: Да! Но долг воскрешения требует такого открытия, чтобы расселить человечество по всей Вселенной, ибо без обладания небесным пространством невозможно одновременное существование поколений… Человеческая деятельность не должна ограничиваться пределами земной планеты…

Человечество должно быть не праздным пассажиром, а экипажем нашего земного, неизвестно еще какою силою приводимого в движение корабля – будь то фото-, термо– или электроход…

бегущая строка: Альберт Эйнштейн в 1922 году получил Нобелевскую премию за открытые явления фотоэффекта. Работы по теории относительности и теории гравитации нобелевскому комитету показались недостаточно убедительными.

циолковский: Значит, надо строить космические корабли. И человечество – экипаж корабля… Ракета! Ракета! Долго на ракету я смотрел как и все: с точки зрения увеселений и маленьких применений. Но помню хорошо, как мне пришло в голову сделать вычисления, относящиеся к ракете. Мне кажется, первые семена мысли заронены были известным фантазером Жюль Верном; он пробудил работу моего мозга в известном направлении. Явились желания, за желаниями возникла деятельность ума. Конечно, она ни к чему бы не повела, если бы не встретила помощи со стороны науки… Ракета для меня только способ, только метод проникновения в глубины космоса, но отнюдь не самоцель… Вся суть – в переселении с Земли и в заселении космоса…

хор: Ту сто четыре – самый лучший самолет…

Ту сто четыре никогда не упадет,

За пять минут куда угодно отвезет,

Сядешь и поедешь, далеко уедешь…

Берегите время!

Ту сто четыре – самый лучший самолет.

музыка: Траурный марш Шопена.

эпизод 4. любовь, пол и пища

федоров: Человечество должно освободиться от тяготеющей над ним власти стихийных сил природы, мужчина должен освободиться от власти над ним женского начала, от невольного влечения к женщине как от уловки природы, соблазняющей мужчину к тому, чтобы отдать свои силы ухаживанию за женщиной и выращиванию потомства, а не выполнению долга перед предками. Через женщину действует слепая сила природы…

балетная труппа (до конца эпизода): Работа на полу. Акробатика. Но очень сексуальная. Ужас! Ужас! Глаза бы не смотрели! Федоров от них отворачивается. Номер длится до окончания эпизода.

музыка: Коллаж – от мелодий сентиментальных романсов до “Весны священной” Стравинского.

циолковский: Я женился… без любви, надеясь, что такая жена не будет мною вертеть. Будет работать и не помешает мне делать то же. Эта надежда вполне оправдалась. Такая подруга не могла истощить и мои силы: во-первых, не привлекала меня, во-вторых, и сама была равнодушна и бесстрастна. У меня был врожденный аскетизм, и я ему всячески помогал. С женой мы всегда и всю жизнь спали в отдельных комнатах, иногда и через сени… До брака и после него я не знал ни одной женщины, кроме жены. Мне совестно интимничать, но не могу же я лгать. Говорю про дурное и хорошее. Браку я придавал только практическое значение…

толстой (первое появление)

: Бороться с половой похотью было бы в сто раз легче, если бы не поэтизировали и самих половых отношений, и чувств, влекущих к ним, и браки как нечто особенно прекрасное и дающее благо… если бы с детства и в полном возрасте внушалось людям, что половой акт (стоит только представить себе любимое существо, отдающееся этому акту) есть отвратительный, животный поступок, который получает смысл только при сознании обоих того, что последствия его влекут за собой тяжелые и сложные обязанности выращивания и наилучшего воспитания детей.

голос из хора (романс): Я встретил вас – и все былое

В отжившем сердце ожило.

Я вспомнил время золотое —

И сердцу стало так тепло…

(Слова Тютчева, автор музыки неизвестен.)

циолковский: Женитьба эта тоже была судьбой и великим двигателем. Я, так сказать, сам на себя наложил страшные цепи. В жене я не обманулся, дети были ангелы, как и жена. Но половое чувство неудовлетворенности – самой сильнейшей из всех страстей – заставляло мой ум напрягаться и искать…