Бумажный Тигр (III. Власть)

Должно быть, рука у мистера Коу всё же дрогнула, потому что первые несколько пуль лопнули посреди разгромленного обеденного стола, разнося в мелкое стеклянное крошево бокалы и вздымая высоко вверх черепки тарелок. Однако он быстро взял нужный прицел.

Ворочающийся ком гуттаперчевой полупрозрачной плоти вздрогнул. Лэйд видел, как на его поверхности беззвучно лопаются крохотные фонтанчики, обозначая попадания, однако на их месте вместо отверстий диаметров три десятых дюйма остались лишь небольшие булькающие прозрачным соком лунки. Пули уходили в тушу мягко, как в кусок стеаринового мыла, но, видимо, были бессильны поразить жизненно важные органы чудовища — а может, никаких жизнен важных органов оно и не имело…

Тору тэкао ма тору нга вахине кайрау куа матэ![102]

Лэйд прорычал проклятье, глотая слова, точно пулемёт — патронную ленту.

Он не имел ни малейшего представления, как оно устроено и кому подчиняется, но уже догадывался, чего хочет.

Чудовище не имело пасти, чтобы кричать, зато имело по меньшей мере три дюжины конечностей, каждая из которых могла бы посоперничать со средних размером анакондой. Мистер Коу оказался достаточно проворен, чтобы увернуться, но клерк за его спиной не обладал подобными навыками. Может, у него были другие, куда более весомые, за которые его ценили в компании, однако в последний миг жизни они не сослужили ему доброй службы. Одно из щупалец страшным ударом вмяло его в пол, превратив в кусок хлюпающего в лохмотьях одежды ростбифа. Другое, тоже промахнувшееся мимо ловкого Коу, раскроило голову машинистке, обмершей от страха у стены. В заполненном людьми зале беснующемуся чудовищу не требовалось утруждать себя сложными манёврами.

Сменив магазин у своего игрушечного пистолетика, Коу выстрелил ещё трижды. И снова без всякого эффекта. Пули вязли в густой массе, не вызывая даже кровотечения. Впрочем, одна из них милосердно оборвала страдания мистера Кольриджа, чья голова всё ещё вяло ворочалась в боку у чудовища. Превосходно закалённая германская пуля ударила начальника отдела персонала в лоб, развалив его голову, как переспелую тыкву.

— Бросьте стрелять! — рявкнул Лэйд, пытаясь укрыться за перевёрнутым креслом от следующего щупальца, прошедшего в опасной близости, — Вы только злите его!

Коу оглянулся. Лицо его было перекошено, губы спаялись в бледный тонкий шрам.

— У вас есть другие идеи?

Да, подумал Лэйд, есть.

Столовые приборы. Многие твари, порождённые сумрачным разумом Левиафана, боятся серебра. Не все, далеко не все, но многие. Пожалуй, пришло время попробовать, прежде чем все люди в зале не превратились в приставший к полу и стенам кровавый кисель…

Лэйд одним быстрым шагом оказался у разгромленного стола и смёл с него сразу несколько ножей и вилок. Ему никогда не приходилось охотиться на существо, подобное этому, но он имел возможность убедиться в его возможностях и не испытывал на этот счёт иллюзий.

Но ведь стрелка на часах не шелохнулась. Ты сам видел, старый осёл, даже не шелохнулась! Она…

Нет, решил Лэйд, сейчас я не стану думать об этом.

* * *

Щупальца двигались не так, как двигаются конечности, движимые мышцами и костьми, на особый манер, неспешно и как-то небрежно, однако при этом обладали возможностью ускоряться, превращая обычный шлепок в смертоносный и сокрушительный удар, под которым не устоял бы и бронированный автоматон. Значит, он должен двигаться соразмерно этим движениям, ловя их такт, безошибочно угадывая ритм и…

Щупальце, которое он намеревался обойти, в последний миг хлестнуло наперерез, едва не размозжив голову. Он успел ощутить исходящий от него омерзительно-йодистый запах, похожий на вонь пропитанных аммиаком разлагающихся водорослей, успел заметить ровные ряды дрожащих алых присосок, едва не задевших щёку.

А когда-то тебя не случайно считали тигром…

Лэйд рыкнул, мотнул головой, обманывая следующий выпад, резко присел и, подпустив щупальце ближе, одним коротким взмахом вонзил в него всё, что держал в руке. Целую горсть вилок и ножей. Щупальце дёрнулось, хлестнуло, выписало несколько сложных петель, снося со своего пути стулья, и в самом конце своей траектории легко снесло голову какому-то зазевавшемуся болвану, легко, точно яблочный огрызок со стола.

Ни дыма, ни кровотечения, ни каких-либо иных признаков того, что серебро причинило этой твари хоть какой-то урон.

Серебро… Лэйд зарычал сквозь зубы. Наверняка, никакое это не серебро — алюминий или олово. Широкий жест Крамби, раздавшего всем своим служащим одинаковые столовые приборы, чуть не стоил ему головы. И вновь оставил безоружным.

Судя по пистолетным хлопкам, Коу ещё был жив и продолжал вести огонь, но куда медленнее, чем прежде, видно, уже экономил патроны. Или убедился в том, что его пули этой твари всё равно что дробины. Сколько жить ему ещё оставалось? Минуту? Две?

А остальным?

Чёртов безмозглый болван, сунулся в логово чудовища безоружным. Позволил застать себя врасплох. Усыпил бдительность, расслабился, обмяк… Сейчас этот чёртов моллюск раздавит тебя, а потом запихнёт себе в глотку, предварительно полив соевым соусом…