Бункер "BS-800"/ der Fluch des Reichs.

Они вчетвером принялись таскать рюкзаки. Обработав раны и перебинтовав руки, они вместе со Светой присоединились к остальным, как тут раздался ещё один гулкий взрыв, от которого пол под ногами дрогнул, с потолка посыпалось пыль, свет несколько раз мигнул, и погас. Дизель заглох — в помещении стало темно и почти тихо — лишь неприятное шипение доносилось из генераторной.

— Это они в «ДОТ» зашли! — сказал Егерь. — Земля ми пухом! Теперь им потребуется несколько дней на то, чтоб разгрести завал. Они не ожидали, что мы заминируем этот «ДОТ» — думали, мля, что они самые хитрожопые! Ну да, по логике нам не резон самих себя замуровывать!

— А мы оказались дураками! — добавил Левинц. — И рубанули с плеча!

— Типа того, — ответил Егерь. — Но лучше быть живыми дураками, чем дохлыми умниками!

Они зажигали лампы под душераздирающий металлический скрежет — привод двери, лишённый электричества, пришёл в действие, и дверь медленно закрывалась. Егерь, открутив кран подземной цистерны с топливом для генератора, бросил бутылку с керосином, разлетевшуюся вдребезги о бетонный пол; выдернул шнур из немецкой гранаты, и бросил её к дизелю. Сам тут же прыгнул в проём, за стенкой бабахнул взрыв, вспыхнуло пламя, озарившее жёлтым мигающим отсветом пространство коридора, которое становилось всё меньше, и меньше — дверь, толщиной в полметра, затворялась. Смятая труба-распорка валялась в стороне, и дверь держало лишь наваленная Симаком и Беркутом гора железного хлама. Чёрный жирный дым повалил в щель закрываемой двери. Кажется, осколками гранаты повредило баки с маслом. Пламя бушевало. Наконец, дверь с гулким стуком, закрылась полностью. С минуту они стояли молча, глядя на задвинувшуюся железную плиту. Света тихо всхлипывала.

— Вот и всё! — сказал Левинц. — Прощай, свет земной!

— Мы выберемся! — сказал Симак. — У нас нет выбора! Нам придётся выбраться!

— Или сдохнем все в этом склепе! — закончил Винт.

— Отставить! — рявкнул на него Егерь. — Не время пускать сопли!

Он включил фонарь. Они стояли в большом квадратном коридоре, по которому спокойно мог бы проехать современный грузовик. Слева в стене была металлическая дверь, такая же, как и в потерне, связывающей «ДОТы». Они открыли её, и увидели нечто: на толстых, ржавых тросах, висел огромный бетонный куб, с пронизанными сквозь него огромными, ржавыми штырями. Это был огромный противовес, который так сильно тянул дверь. Сверху стоял электродвигатель, довольно внушительных размеров, и редуктор. Вся система была покрыта слоем ржавчины, лишь на серых стенах, с отслоившейся, вздувшейся и растрескавшейся краской, чернели линии оплавленных кабелей, от которых всё ещё шёл едкий дым.

— Нормально! — сказал Егерь. — Взорвём тросы, и откроем дверь вручную. В крайнем случае.

И действительно, отцепив тросы от противовеса, огромное давление снималось с двери, и был шанс отодвинуть её, усилиями нескольких человек. Пока дверь была открытой, Симак успел разглядеть толстые торцевые засовы — сейфовой системы запора. Эти засовы приводились в действие электромотором, или в ручную: круглым краном, установленными с внутренней стороны двери.

— Да, выйти реально! — согласился Симак, осмотрев систему.

«Повезло, что Наёмник не добрался до этой комнаты — иначе он перерезал бы нас всех, ночью!» — думал он. Левинц подвесил керосиновый фонарь на ствол «Сайги», и остальные последовали его примеру. Было решено, что электрические фонари стоит отдать пулемётчикам — Афганцу и Беркуту. Серёга, несмотря на ожоги рук, отказался передать свой «MG-34» Левинцу.

— Неплохо было бы включить освещение! — сказал Беркут, кивком головы указав на торчащие из стен выпуклые, зарешёченные лампы.

— Наверное, тут должен быть другой дизель! — предположил Борис. — Надеюсь, что он есть, работает, и что солярка запитана не от той ёмкости, которую мы подпалили!

— Хорош трепаться! Надо идти! — резко оборвал разговор Афганец.