Бунт на «Баунти»

Ближе к вечеру Ина, ее отец, Теани и я пошли взглянуть на маленькую верфь. Ярдах в ста от берега Моррисон нашел для нее поросшую травой поляну, окаймленную высокими хлебными деревьями. На траве сидела кучка туземцев, наблюдавших за работой белых людей. Они проявляли к ней неподдельный интерес и, поскольку им разрешили быть зрителями, сочли своим долгом снабжать корабельных мастеров едой. Среди туземцев находился и вождь Теина, которому принадлежала эта земля. Он любезно с нами поздоровался, и в этот миг Моррисон поднял глаза и увидел меня. Отложив тесло, он утер пот и сердечно пожал мне руку.

— Мы слышали о твоей женитьбе, — проговорил он. — Желаю счастья.

Я познакомил его с Теани. Когда он пожимал ей руку, к нам подошел Том Эллисон и спросил:

— Как вы находите наш корабль, мистер Байэм? Он только тридцать футов длиной, но мистер Моррисон надеется добраться на нем до Батавии. Мы уже даже назвали его «Решимость». Ей-богу, решимость и в самом деле нужна, чтобы построить корабль без гвоздей, нужных инструментов и досок!

Моряки работали с рвением: кого подгоняло желание вернуться в Англию, кого — боязнь того, что корабль из Англии придет прежде, чем они достроят свой.

На закате плотники отложили инструмент, и я, отправив Теани с Иной и Ити-Ити домой, пошел вместе с Моррисоном и Миллвордом к ним. Они жили у воина по имени Поино; неподалеку стоял дом, где жил Стюарт.

Когда я к нему пришел, он копался в саду, который успел за это время разбить. Едва мы с ним поздоровались, как Пегги позвала нас в дом. Не прошло и получаса, как вместе с подоспевшим Эллисоном мы сели за ужин. Пегги ушла на женскую половину, а старый Типаи предпочел есть в одиночестве.

— Сколько времени вам нужно, чтобы построить судно? — спросил я у Моррисона.

— Полгода, а то и больше. Работа идет медленно, очень мало инструментов.

— Вы надеетесь доплыть на нем до Батавии?

— Да, а оттуда сможем добраться домой на каком-нибудь голландском корабле. Поплывем впятером — Норман, Макинтош, Маспратт, Берн и я. Стюарт и Коулман предпочитают остаться здесь и дожидаться корабля из Англии.

— Я тоже, — отозвался я. — В Таутира мне живется хорошо, к тому же я рад возможности продолжить работу над словарем.

— Что до меня, — вмешался Стюарт, — мне нравится на Таити, и я вовсе не хочу утонуть.

— Типун тебе на язык! — воскликнул Моррисон. — На нашем маленьком суденышке можно будет обойти вокруг света!

— Вы не рассказали Байэму о нас, — вставил Эллисон, — Мы надеемся создать собственное маленькое царство. Мистер Моррисон обещал доставить нас на какой-нибудь островок к западу отсюда.

— Это лучшее, что они могут сделать, — проговорил Моррисон. — Я попробую найти для них остров с дружественно настроенными туземцами. Поплывут Том и с ним Миллворд, Беркитт, Хиллбрандт и Саммер. Черчилль намерен остаться здесь, хотя в случае чего виселицы ему не избежать. Дик Скиннер считает своим долгом сдаться в плен и понести наказание. Что же касается Томпсона, то это просто скотина, и брать его к себе на судно я не собираюсь.

— А где Беркитт? — спросил я.

— Они с Маспраттом живут в Папара, — ответил Стюарт.

— Они предложили нам свою помощь, — добавил Моррисон, — но оба ничего не умеют.

За разговорами мы засиделись далеко за полночь. Когда я отправился домой, уже взошла луна.

На следующее утро мне представился случай вспомнить слова Моррисона о Томпсоне, самом глупом и мерзком человеке из всей команды «Баунти». В последнее время он подружился с Черчиллем, и почти все время они проводили, плавая вокруг острова на маленьком каноэ с полотняным парусом. Томпсон туземцев терпеть не мог и не доверял им, поэтому без заряженного мушкета на берег не выходил.

Идя вдоль берега, я наткнулся на эту парочку; они жарили на углях поросенка.

— Позавтракайте с нами, мистер Байэм, — гостеприимно предложил Черчилль.

— Черт бы тебя побрал, Черчилль, — сердито пробурчал Томпсон. — Нечего отдавать ему жратву, нам самим не хватит.

— Попридержи-ка язык! — разозлился Черчилль. — Мистер Байэм — мой друг! Поучись у туземцев, как себя вести, или мне придется вбить это тебе в башку!

Томпсон поднялся, отошел на несколько шагов и с угрюмым видом сел на песок, зажав мушкет между колен. Так как я уже завтракал, то, поблагодарив Черчилля, пошел было дальше, но увидел, что невдалеке от нас дюжина гребцов вытаскивает на берег большое каноэ, а его хозяин с женой направляются в нашу сторону. Мужчина нес на руках трехлетнего ребенка. Они остановились у каноэ Черчилля и, выразив восхищение его полотняным парусом, поздоровались. Женщина оперлась на гик, чтобы получше рассмотреть, как пришит ликтрос, но в этот миг раздался хриплый голос Томпсона:

— А ну-ка проваливайте отсюда!

Ничего не понимая, туземцы в недоумении смотрели на него. Томпсон снова крикнул:

— Убирайтесь, черт вас раздери!

Таитяне вопросительно посмотрели на нас, и не успел Черчилль раскрыть рот, как Томпсон вдруг поднял мушкет и выстрелил. Пуля прошила ребенка и отца; они замертво упали на песок, обливаясь кровью. Женщина закричала, из дома начали выбегать люди.