Буревестник (СИ)

— Хорошо! Прошу за мной! — симпатичная, с аппетитными формами работница повела нас в массажную комнату. Ее белозубая улыбка сверкала до ушей, неудивительно, ведь такой мужчина пришел отдохнуть! Но Романовский на нее даже не отреагировал. — Устраивайтесь, сейчас придет массажист!

Мы вошли в массажную комнату, в которой царила экзотичная атмосфера. Все было оформлено в темно-коричневом тоне. В комнате царил полумрак, плотные темные шторы были закрыты, а освещал ее большой подсвечник в углу. На подоконниках приютились кактусы.

— Составишь мне компанию? — спросил Романовский, облокотившись о мягкую кушетку с белым полотенцем.

— У нас для этого есть девочки! Если это — то, о чем я думаю…

Романовский широко улыбнулся и начал медленно расстегивать рубашку. Я словно застыла на месте, не понимая, чего я еще тут стою!

— А я, может, с тобой хочу провести время, — он снял рубашку и повесил ее на спинку стула.

О, боже! Какое сексуальное тело! Я совсем потерялась при виде широких крепких плеч и жестко накаченного пресса. Хитрые янтарные глаза сузились, глядя на меня.

— Может, предложишь гостю выпить что-нибудь покрепче? — вежливо спросил Романовский.

Его сильные пальцы начали расстегивать пряжку на ремне, и я поняла — пора исчезнуть.

— Ага…

Я подошла к шкафу, на котором опрятно были сложены полотенца, расставлены пузырьки с эфирными маслами и, для эксклюзивных клиентов, стоял графин с виски.

Я облегченно выдохнула и, налив в стакан янтарный напиток, поднесла его Романовскому. Тот стоял уже практически обнаженный, скрыв интимную часть тела белым полотенцем.

Перед моими глазами зажглась красная лампочка — «опасно»!

Романовский взял стакан из моих рук, коснувшись пальцев. У меня тут же задрожали коленки. Ну все, сейчас пожелаю ему «хорошо провести время» и пойду подальше от греха!

— Ходят слухи, что у тебя нет мужика, — сказал Романовский тихо, отпивая со стакана.

Меня привело это в полный ступор, а он, кажется, этим наслаждался, потому что ехидно улыбнулся. Мне тоже палец в рот лучше не клади, а то откушу. Наконец я нашла, что рявкнуть в ответ.

— Тебе-то что?

— Да ничего! — равнодушно ответил бывший. — Просто спросил, я вообще думал, что ты давно замужем, и у тебя куча детей!

— Ты разбил эту мечту! — кинула я ему в ответ.

— И с тех пор никто не смог завоевать твое сердце? — так, маленькие янтарные глаза заблестели, он меня искушает!

— Я же сказала, ты мне все испортил… — я отошла в сторону и налила себе тоже виски. О, батюшки, где носит массажистку!

— Надо же, значит все это время у тебя никого не было! — Романовский попал в яблочко. Сволочь, какой же он меткий!

— Отстань, это не твое дело! — спокойно сказала я.

Это ведь так, ну какое ему дело до моей личной жизни!

— Ну… Не совсем не мое. Если ты… Все эти года так и осталась моей… — Романовский что-то опять сморозил, думает, я куплюсь на его фальшивые заигрывания.

 — Ты издеваешься? — я резко повернулась, а Медведь уже стоял рядом. — Я не твоя, ты сам порвал помолвку!

Романовский тяжело вдохнул, будто его все достало. Ничего, пусть терпит, он до сих пор не извинился передо мной за позор на балу.

— Снова ты об этом! Когда ты уже забудешь? — подручный выпил остатки виски и поставил стакан на полку.

— Никогда!

— Хм. Ненавидишь за то, что была влюблена? — Романовский слегка коснулся моего подбородка.

— Перестань, ты для меня уже ничего не значишь! — сказала я, надеясь, что это его зацепит.

— Уверена? — Романовский поднял мою руку. На безымянном пальце красовался его подарок пятилетней давности.

— Кольцо, ты все еще носишь! — Илья скрестил наши руки. — Противоречишь сама себе!

— Я оставила его на случай, если мне понадобятся большие деньги, — я посмотрела на золотое колечко с редким розовым бриллиантом.

— Да? А для меня, как мужика, это знак, что ты хранишь мне верность!

Я рассмеялась.

— Не льсти себе!

— Девочка моя, это старая традиция… — Романовский поцеловал мои пальцы. — Вижу, ты уважаешь правила!

Я усмехнулась, едва проглотила застрявший горький комок с привкусом виски, и выдавила из себя улыбку. Пыталась казаться равнодушной.

— Ох, я вынуждена их соблюдать!

Моя рука дрожала в его руке, а Романовский рассматривал мое лицо, потом едва коснулся моего виска и убрал прядь волос.

— Я сделал правильно, что разорвал тогда помолвку. Ты была сопливой девчонкой, не готовой к отношениям с мужчиной, — его слова попали мне прямо в душу, настолько, что я опешила. — А теперь ты такая спелая и сочная… как ягодка ежевика!

Романовский резко прижал меня к себе. Он дышал тяжело, глубоко, возбуждающе. Меня кинуло в жар, когда он приблизился к моим губам. Но я отвернулась и оттолкнула его в грудь.

— Отстань!

Но бывший держал меня крепко. Затем прижал меня к дверке шкафа, так что я не смогла пошевелиться. Я пыталась сопротивляться, но Медведь был беспощаден. Я мотала головой, чтобы он не начал меня целовать. Романовский уткнулся мне шею, а другой рукой быстро и грубо задрал юбку.

— Пожалуйста, не надо! — умоляла я, не ожидая, что Илья дойдет до такого.