Буря (СИ)

— Эх, всё же вы оптимист, господин капитан, — англичанин говорил на русском ещё с приличным акцентом, но прогресс очевиден, — потому что японцы — враги. И если вы будете высаживать их всех в одном месте, то рано или поздно натолкнётесь на засаду. Обстреляют гребцов из луков или аркебуз своих древних, просто из засады бросятся на них и перебьют, когда те к берегу причалят. Сотник говорит правильно. Они враги и среди них есть умелые и смелые воины. Нужно всегда быть на чеку. Я от копья в затылок, как капитан Кук, помирать не хочу.

Событие двадцатое

Эй, гражданина! Ты туда не ходи, ты сюда ходи. А то снег в башка попадёт. Совсем мёртвый будешь!

«Джентльмены удачи»

Это была самая необычная зима, которую пережил в своей жизни десятник второго десятка Маштык. Снег начал идти где-то через месяц после их высадки на остров Хоккайдо и, не прерываясь ни на один день, шёл три месяца подряд. Если и был день или два без снега, то они не запомнились, потому что нужно было разгребать то, что навалило до этого. Территорию вокруг замка, который все называли сейчас «Белый» нужно было очищать от снега, чтобы в случае высадки японцев можно было быстро добраться до берега.

Высадки, правда, так и не последовало. Пролив между островами Хоккайдо и Хонсю не замёрз зимой, и японцы предприняли три попытки переправиться и высадить десант здесь у Мацумаэ и две попытки высадиться у Хакодате. Там тоже оказалась крепость и её также пришлось брать штурмом, и при этом корабли помочь не могли. Крепость находилось на высоком холме довольно далеко от побережья и, боясь из-за неточной стрельбы разрушить замок, решили обойтись без обстрелов. Тем боле, что гарнизон был из плохо обученных асигару, которыми руководили три вечно пьяных самурая. По крайней мере, именно такую информацию удалось про замок Хакодате добыть.

С расстояния, с моря, замок напоминал коробку. И как потом узнали от местных, не им одним пришло такое сравнение в голову. Именно этот замок и дал название поселению — «коробковая усадьба» — Хакодате. Самое интересное, что японцы опять не сидели в укреплении, а вышли на склон холма сразиться с калмыками. У трёх самураев были аркебузы и ещё у десятка примерно воинов древние фитильные мушкеты. Были и лучники. Но основная масса воинов асигару — это простые копейщики.

— Ни в какие рукопашные схватки с ними не вступать, — предупредил всех тогда Дондук, — если враг близко, то стреляйте из револьверов.

К счастью, применить их не пришлось. Японцы, очевидно, считали, что раз они расположены на склоне холма гораздо выше калмыков, то у них преимущество. Ну, и ещё Дондук хитрость применил. Винтовки Дрейзе были закутаны в мешковину, а в руках у семи десятков калмык и семи индейцев были трофейные глефы — копья. Потому, японцы, видя, что к ним подходит небольшой отряд, вооружённый только холодным оружием, и подпустили калмыков на расстояние уверенного выстрела из винтовки. С двухсот метров по стене людей надо умудриться промахнуться.

— Приготовиться, — скомандовал сотник, когда посчитал, что дальше идти не стоит, какое бы древнее оружие не было у японцев, а с двухсот метров может и достать.

Калмыки бросили копья на землю, заученным движением развернули винтовки, приложили к плечу…

— Огонь, стрелять по готовности.

Самурай Камэда Масамити смотрел с холма на высадившихся с лодок, отчаливших от большого корабля гайдзинов, и удивлялся. Вроде, корабль большой, как у комодзинов («красно-волосых людей»), а вооружены воины только копьями похожими на яри. И их всего семь или восемь десятков. Как глупые варвары хотят с ними справиться? Правильно он не поверил прибежавшему из Мацумаэ трусу. Не могли эти воины справиться с их господином. А как они идут, какой-то нестройной толпой?! Варвары, другого и слова не подберёшь!!! Попались бы ему такие воины никудышние, и каждый день от него получали бы палками по пяткам, пока не научились ходить строем, и как полагается держать яри.

Шагов триста не дойдя до строя асигару, гайдзины остановились и совсем уже ополоумели, они стали разбредаться по полю внизу холма. А дальше вообще чудеса. Видимо командир этих остолопов решил, что против двух сотен воинов Масамити ему нечего ловить, и приказал сдаваться. Синие воины в странных одеждах бросили на землю свои яри. Камэда Масамити усмехнулся и подозвав пару асигари пошёл навстречу гайдзинам, принять у них сдачу. Ему под ногу попался небольшой камешек, и самурай запнулся и чуть не упал, а когда распрямился, то поразился перемене, произошедшей у варваров. Они вдруг чудесным образом оказались с ружьями. Что-то с силой ударило Масамити в грудь, и падая уже он услышал хлопки выстрелов. Может, он и зря казнил того труса асигару, может, он говорил правду про странных гайдзинов? Это было последнее, что успел подумать самурай Камэда Масамити.