Буря слов

– Эй, Аббат! – прохрипела Вайолет, ещё успев увидеть, как вампир, сделав удивлённое лицо, оборачивается.

И бросила бомбу, не забыв трижды, как учили, стиснуть руку.

Взрыв.

***

Небо в Аду было густо-лиловым.

Вокруг шумели голоса. Вроде бы, говорили по-английски. Что-то грохотало и валилось, скрежетали колёса – тачек, вагонеток?.. В теле билась то затухающая, то вновь возрастающая боль. Что до правой руки – Вайолет совсем её не чувствовала.

…А ещё – в Аду был Гвин.

– Вайолет!

Она посмотрела ему в глаза. И вдруг заплакала навзрыд.

– Чёртов ублюдок! – рыдала она, лежа плашмя на чём-то мягком, будто носилки. – Ты тоже был с ними, ты всегда

был с ними!.. А теперь мы будем вместе гореть в Аду… Ненавижу, ненавижу, ненавижу!..

– Мы не в Аду, – жёстко отрезал Гвин, и Вайолет недоумённо притихла. – И я – не с ними. Я здесь, чтобы предупредить тебя о брате.

Вайолет попыталась что-то сказать.

– Знаю. Опоздал, – мрачно кивнул Гвин.

Вайолет сглотнула.

– А… Королева? – внезапно вырвалось у неё. – Как…

Она запнулась. Но на лице Гвина – на этом знакомом, насмешливом лице, которое когда-то вызывало у неё столь дикую дрожь, – появилась удивительная, ласковая улыбка.

– Жива твоя Королева. Судя по всему, Крейг посоветовал ей уехать задолго до нападения и… Эй, ты чего? Опять?

Гвин приблизился, бережно вытер новые слёзы голой, без перчатки, рукой.

– Успокойся, старушка. Я тебя подлатаю. Скоро будешь, как новенькая, – пообещал он.

И, наклонившись, без труда поднял Вайолет на руки.

***

Три недели спустя

По крыше гулял ночной ветерок. Вайолет сидела на черепице, обхватив ладонями колени, и смотрела, как лунный свет играет на её правой руке.

Она приподняла руку. Слегка крутанула. Словно одетая в серебряную перчатку, механическая рука повиновалась ей, как живая. Вот пальцы дрогнули, показались острые ногти – острия…

Вайолет вернула руку на колено и снова задумалась.

Сзади послышался шорох чердачного люка. Появился Гвин, тихо присел рядом.

– Ты как?

Вайолет невесело усмехнулась, дёрнула плечом.

– Крови хочешь? – помедлив, спросил Гвин.

– Чуть-чуть.

Он радостно кивнул.

– Всё верно. Серебро делает своё дело.

Он отвернул рукав, показал Вайолет широкий серебряный браслет на запястье. Немного сдвинул, открывая будто обожжённую кожу.

– Серебро причиняет боль. Но эта боль – очищающая. Она уменьшает тягу к крови.

Вайолет рассеянно кивнула. Рука и правда жглась в локтевом сгибе. Но она уже привыкла.

Вайолет считала, что заслуживает боль.

– Гвин…

Он с готовностью придвинулся ближе.

– Кто я?.. – с тоской спросила Вайолет.

В тёмных глазах вампира что-то блеснуло. Совсем как падающая звезда.

– Кто я? – повторила Вайолет и, не получив ответа, с отвращением заговорила сама: – Я знаю, кто. Убийца. Предательница. Живой мертвец и…

– Тебя зовут Вайолет Престон, – внезапно начал Гвин. – Ты сильная. Умная. Храбрая как тысяча львов… Ты в одиночку уничтожила шайку вампиров во главе с Аббатом. И ты… – Гвин замялся. Виновато улыбнулся и бесхитростно добавил, махнув рукой в самое небо: – …Прекрасней, чем эта луна.

Вайолет хмыкнула.

– Ещё более круглая? Ну, спасибочки.

Гвин засмеялся. Потом встал, медленно прошёл обратно к люку.... Но вдруг обернулся.

– Не грусти, Вайолет Престон. Всё у тебя будет хорошо. Уж я-то постараюсь.

Вайолет смотрела ему в глаза и молчала.

– Я зайду за тобой… Перед рассветом, – напоследок пообещал Гвин.

И впервые за долгие-долгие годы получил в ответ улыбку.