Буря в Колорадо (Отважный спаситель)

Вдруг ему показалось, что в голове что-то взорвалось. Боль пронзила все тело. Мир перевернулся. Ник падал куда-то в бездонную пустоту, окруженный сверкающими звездами.

Сознание медленно возвращалось к нему. Он был, словно вьюк, перекинут вниз животом через спину мчащейся куда-то лошади. Тело невыносимо болело от тряски. Во рту пахло кровью, губы запеклись. В горле давно пересохло, страшно хотелось пить.

Ник попытался открыть глаза, ему хотелось знать, куда его везут. Глаза были завязаны какой-то тряпкой. Он потерся головой о край седла и слегка сдвинул повязку. Узнал знакомую пятнистую спину Скаута. На душе стало немного легче.

Чуть повернул голову и узнал человека, которого девчонка из закусочной называла Клаудом. Рядом скакал его дружок. Они, видимо, спешили куда-то доставить Ника. Он стал молиться про себя, чтобы дорога оказалась как можно короче.

Вскоре въехали в рощицу молодых дубков. Подождали там какое-то время. Клауд проверил, нет ли за ними погони. Перебросившись друг с другом малопонятными для Ника фразами, они снова куда-то помчались. Ник почувствовал запах воды. Лошади вошли в ручей, прошли несколько сот ярдов по воде, чтобы скрыть следы.

Скаут брел по колено в воде. Брызги летели на лицо, голову и руки Ника. Вода была рядом, но вне досягаемости. Он жадно слизывал капли с губ, пытаясь хоть как-то утолить жажду. Но вскоре лошадей снова вывели на сухое. Перед глазами снова замелькала выжженная каменистая земля с редкими былинками сухой полыни. Во рту стало горько. Ник даже не мог представить, куда и к кому его везут. И что им от него нужно. Но у него было ощущение, что его приключениям приходит конец. Может быть, они убьют его? Но для этого совсем необязательно было тащить его в такую даль. Скорее всего, они приняли его за кого-то другого. Ник закрыл глаза, смирившись с обстоятельствами, которые пока складывались не в его пользу.

К привычному запаху конского пота примешался терпкий запах сосновой смолы. Ник снова приоткрыл глаза, насколько возможно. Земля под копытами была усыпана пожелтевшей сосновой хвоей. Лошади остановились.

Клайд спешился, стал смотреть куда-то вверх. Помахал мятой коричневой шляпой. Снова нахлобучил ее и взгромоздился на лошадь. Спокойно поговорил о чем-то с компаньонами. Они ожидали кого-то или какого-то сигнала. Послышался топот приближающейся к ним лошади. Властный голос спросил:

– Вы привезли его?

– Да. Вот он, – ответил Клауд и дернул Скаута за поводья. Лошади снова тронулись вперед.

Они въехали в расщелину между скалами. Стало сумрачно и прохладно. Проход был очень узким. Ник прижал голову к горячему боку Скаута, как можно плотнее. Ему совсем не хотелось вышибить мозги об острые уступы скал. И все-таки нога зацепилась о какой-то выступ и вывернулась. Ник крепко стиснул зубы. Только бы не закричать.

Яркий дневной свет ослепил. Ник зажмурился, а потом снова открыл глаза. Выехали на широкий луг, заросший сочной травой. Лошадей пустили галопом. Ник морщился от боли и про себя на все лады костерил ковбоев. Снова остановились на краю густого соснового леса. Кто-то подошел к Нику, разрезал веревку, связывающую ноги. Он сполз с лошади ногами вперед, уцепился за седло, соскользнул на землю. Чуть не взвыл от боли. Голова кружилась, он держался за седло, чтобы не упасть. Его шатало. Кто-то поддержал его и куда-то повел или, вернее, потащил на себе. Затянули по ступенькам крыльца наверх, к двери. Кто-то грубо перехватил его, чтобы он не упал.

С глаз сняли повязку. Ник заморгал, пытаясь хоть что-то разглядеть в полумраке. В темном углу светился красный огонек. По комнате плавали клубы душистого сигарного дыма. Пахло хорошим дорогим табаком.

Ник окаменел от ужаса уже в третий раз за последние сутки. По спине пробежали мурашки. Знакомый голос, холодный и бесстрастный, спросил его:

– Итак, мой друг. Мы снова встретились. А теперь, скажи мне, чего ты хочешь от Билли Сторма? – глаза-льдинки внимательно следили за каждым движением Ника.

ГЛАВА 17

Полуденное солнце согревало плечи Джеффа, как стеганое одеяло. Он протяжно зевнул и потянулся. Прошлую ночь он почти не спал, мучительно соображая, как рассказать обо всем Саманте. Теперь, когда он окончательно решил раз и навсегда расставить все по своим местам, он стал сомневаться в правильности своего решения. Он нахмурился, размышляя о том, есть ли еще какой-нибудь другой выход.

Другого выхода не было и быть не могло.

Он вспомнил, что сказал ему Золотой Змей.

– Она тает на глазах. Она не ест, мало спит. Почти не смеется, старается вести себя так, словно ничего не случилось. Но внутри она умирает. Джефф, тебе нужно сказать ей правду. Или она умрет, и в случившемся будешь виноват ты. Как ты будешь спокойно жить потом? Ей нужна встряска, она выведет ее из кажущегося спокойствия.