Буря Жнеца. Том 2

В своем перевороте Ласиин полагалась на Когтей. И ей явно достало самоуверенности вообразить, что никому другому подобное и в голову не придет; что никто не установит контроль над ее собственной кастой убийц. Однако, как Банашар теперь полагал, именно это и произошло. Самая могущественная смертная мира внезапно обнаружила, что лишилась силы, фактически оказалась заложницей целого клубка обстоятельств, невыносимых обязательств, требований, которые невозможно игнорировать. А ее наиболее смертельное оружие внутреннего контроля безнадежно испорчено.

Гражданской войны удалось избежать, об этом позаботилась адъюнкт – однако вполне возможно, что побоище в Малазе нанесло смертельный удар в самое сердце правления Ласиин. Когти понесли огромные потери, быть может, настолько серьезные, что в ближайшие годы воспользоваться ими не сможет уже никто.

Когти избрали себе не того врага. И тем самым Котильон – некогда бывший Танцором – отомстил наконец организации, уничтожившей его собственных Перстов и затем возведшей Ласиин на трон. Ибо той ночью в Малазе был сплясан Танец Тени.

Причины и следствия – словно нити паутины, опутывающей башни Картула, смертельная сеть, клубок, оплетший тысячи крючков. Воображать, что все устроено просто – наивность, и зачастую фатальная.

Даже преступная, и в подобном преступлении, как понимал теперь Банашар, повинен и он сам. Ярость Д’рек, направленная на ее собственных последователей, также была не изолированным, внутренним делом, но частью войны, а на войне умирают. Быть может, Тайшренна, в отличие от Банашара, трагедия не так уж и поразила. Быть может, имперский Высший Маг и вправду все знал заранее.

Подобные малоприятные мысли обычно забредали ему в голову, когда солнце уже зашло, когда ему уже давно следовало спать – свалиться в пьяном забытье на койку захудалой комнатушки, которую он арендовал на этом проклятом острове напротив таверны Харридикта. Вместо этого он стоял у окна, сна ни в одном глазу, и слушал, как свистит в ставнях холодный ветер. Да и будь даже ночь теплой, вряд ли он поднял бы ставни. Лучше не видеть ничего, кроме облезлых досок; лучше, когда помнишь, что выхода нет.

Червь Осени шевельнулась у него в животе; бессмертный паразит, смертным носителем которого он служил. После всех этих лет богиня снова вернулась к нему. Собственно, ничего удивительного. В конце концов, других-то не осталось. Однако Д’рек не более чем обозначала присутствие, отдаваясь слабым привкусом на языке. Столкновения двух воль не было; только он не сомневался, что дойдет и до этого. Он нужен богине, рано или поздно она протянет руку и сомкнет на его душе свои холодные пальцы.

Не таким должен быть зов твоего бога.

Он услышал за спиной шорох и медленно закрыл глаза.

– Запахи. Запахи, запахи, запахи.

Слова звучали в голове у Банашара скулящим шепотом.

– В этом вся проблема, Телораст. С этим островом. Со всем континентом! Зачем мы вообще сюда приплыли? Нужно было украсть тела чаек, забыть уже про полусгнившие скелетики с пустыми животами, которые даже наполнить невозможно. Сколько крыс мы понапрасну убили, Телораст? Ответь мне!

– Все равно мы их съесть не могли, – пробормотала Телораст. – Но убивать-то было весело, так? Вышли самые чистые корабли на свете. И вообще, хватит тебе жаловаться, Кердла. Разве не чувствуешь, как мы уже близко?

– Она здесь была! – В голосе Кердлы теперь звучал нескрываемый ужас. – Что мы вообще здесь делаем?

Банашар повернул голову. Две скелетоподобные рептилии ростом ему по колено расхаживали взад и вперед по койке, неуклюже путаясь в складках одеяла.

– Хороший вопрос, – согласился он. – Что вы здесь делаете? В моей комнате. И кто такая «она»?

Кердла вскинула голову, челюсти щелкнули.

– Не-Не-Апсалар нас выгнала. Но мы же должны кому-то рассказать!

– Хоть кому-то! – поддакнула Телораст. – Пусть даже и тебе!

– Ее зовут Лостара Йил, – уточнил Банашар, – а не Не-Не-Апсалар. Боги, это я сам сейчас сказал?

– «Она», – объяснила Кердла, отчаянно размахивая хвостом, – это та, кто здесь была. Очень давно. Даже давней, чем ты можешь себе представить, вот как давно. Телораст с ума сошла. Ее это радует, но как можно радоваться, когда мы к ней

так близко. Безумие какое-то!

– Если она здесь была, – перебила ее Телораст, – это еще не значит, что она до сих пор здесь. Тут сейчас нет подходящих черепов, чтобы их кулаками проламывать, и уже давно. Потом, взгляни на нас, Кердла. Мы у нее можем на ладони плясать. На любой. Или на обеих, на одной я, на другой ты – и она даже не догадается, кто мы такие, ни на миг. – Существо снова обернулось к Банашару. – Нам нечего бояться, и ты ей это должен объяснить, Червеносец. Давай, объясни ей.

Банашар неторопливо моргнул, потом сказал:

– Тебе нечего бояться, Кердла. А теперь, быть может, вы обе пойдете? Мне нужно поразмыслить, а полночи уже прошло.

Телораст повернула свой острый клюв к Кердле:

– Слышала? Все в порядке. Мы близко, потому что так и должно быть. Потому что этого Идущий по Граням от нас и…