Бурса

Хабиб Хананеа берет учебник. Объясняя родительный самостоятельный, он приводит пример: — Козлов приехал из Тамбова (Козлов — город по соседству с Тамбовом). Дальше следует перевод с греческого. Переводя, Хабиб называет корову быковой женой, селезня — уткиным мужем. В перемену при выходе из класса Хабиба берут в кольцо, кто-то дает ему здоровенного щелчка по шишке на макушке. Хабиб визжит и первого, кто ему подвертывается, тащит к Тимохе, уверяя, что это он его ударил по шишке…

…В раздевальной суматоха. Бурсаки наперегонки спешат в больницу. В больнице за аптечной конторкой фельдшер Голохвостов, сосредоточенный, хмурый, записывает к доктору. Голохвостов решает, кого к доктору допустить, от кого отделаться порошком или микстурой. Порошки и микстуру получают всего чаще бурсаки младших классов. Голохвостов из ротных фельдшеров. Лет десять под ряд готовится он безуспешно к экзамену на настоящего фельдшера. Он чтит образование, науки, искусства. Склонив квадратное лицо с усами кота над больничным журналом, он веско говорит четвертокласснику:

— Забористые книги пишут-с господа сочинители. Прочитал-с надосуге комедию столбового дворянина, его высокоблагородия Гоголя. Очень даже завлекательно! Ужасные насмешники!.. Про женитьбу… прозывается сочинение «Действующие лица».

Подзаголовок над перечнем действующих лиц Голохвостов принял за название комедии.

Голохвостов говорит: мо́мент, ро́ман, перио́д. За конторкой он священнодействует; он медлителен, осанист. Однако бурсаки нередко над ним издеваются.

— На что жалуешься? — вопрошает Голохвостов, жречески поглядывая на повесу поверх очков в железной оправе.

Повеса хрипло отвечает:

— Должно воспаление мозговых почек. Ничего не соображаю; ни синь-пороху.

— Гм… посмотрим…

Голохвостов открывает пособие, долго и нудно его перелистывает, бурсак следит за эскулапом с откровенным ехидством.

— Гм… о такой болезни ничего не прописано…

— Неужто? — изумляется бурсак, подмигивая приятелю.

В приемной все больше набивается бурсаков. Прыщавый дылда делает таинственные пассы руками. Ослабляя сначала связки кистей, он с силой бросает их вверх. Он набивает пульс. В другом углу бывалый обучает новичка:

— Поставят градусник, — лупи его по головке щелчками, только не сильно, а то ртуть разорвется… Голохвостов заметит…

Двери широко распахиваются и вместе с клубами морозного пара появляется военный врач Слепцов. Принимая больных, он лукаво шутит, прищелкивает языком, дымит папиросой, от него пахнет хорошими духами. Он приносит с собой особый мир, далекий, не схожий с бурсой. Обращение Слепцова с бурсаками тоже необычайное.

— На что жалуешься, цыпочка? — спрашивает он вихрастого бурсака с дряблой серой кожей.

«Цыпочка» у Слепцова любимое слово, в бурсе оно звучит дико. Бурсаки любят Слепцова и за «цыпочку», и за то, что он часто идет навстречу их хитростям, уловкам и с готовностью освобождает от уроков. Слепцов самостоятелен и с бурсацким начальством не ладит. Недавно Тимоха Саврасов зашел на прием и заявил, что бурсаки — лентяи и мошенники, их следует не лечить, а держать в карцере. Слепцов поднялся, расправил грудь по-военному, шевеля плечами и постукивая о стол костяшками пальцев, при бурсаках объявил:

— Я сам знаю, что надо делать. В советах не нуждаюсь. Две трети ваших ребят надо положить в больницу.

Со Слепцовым я встретился лет восемь спустя. Семинаристом я должен был пойти на подпольное собрание молодежи. По указанному адресу я очутился на одной загородной даче. Хозяином ее оказался Слепцов. Он заметно поседел, но попрежнему ступал твердо на каблуки, крепко потирал руки, щеголевато одевался, душился и весело шутил с нами, молодыми революционерами. Сын-студент и дочь-курсистка очень походили на отца.

…Опять урочные часы… в третьем классе по катехизису о. Федору отвечает тонконогий бурсак Ветелкин с журавлиной шеей. Держась руками за парту и раскачиваясь взад и вперед, он невразумительно бубнит:

— Вопрос: Важно ли сие? Ответ: Сие есть очень важно.

— Сие есть очень важно, сие есть очень важно, — тянет Ветелкин и дает ногой «сигнал бедствия» сидящему впереди приятелю, да такой, что тот хватается за ушибленное место и, подставляя другу учебник, думает, что Ветелкин непременно посадил ему синяк, за это на перемене следует его отбутузить. О. Федор перебирая серебряную цепь нагрудного креста, рассеянно слушает. Ветелкин с завидным искусством обманывает преподавателя: он следит за каждым его шагом и движением и, когда тот к нему обращается спиной, бурсак успевает «запустить буркалы» в учебник приятеля, выудить оттуда несколько нужных фраз. Он искусно жует их, пока не схватит еще несколько строк…

…Тимоха Саврасов преподает священную историю. Излагая странствования евреев по пустыне в землю обетованную, Тимоха, увлекаясь своим краснобайством, не замечает, что бурсаки азартно «дуются» в перышки. Но поведение игроков делается, наконец, слишком заметным, и око тимохино уже узрело преступное.

— Повтори, Снеголюбов, что я сейчас рассказывал.

Золотушный бурсак вскакивает, точно ошпаренный, откашливается, уверенно отвечает: