Bushi-Do: Ронин

— Мне понадобится кое-какое время. Вас устроят в гостинице и сразу сообщат, когда вы сможете приступить к выполнению и задачи. До той поры не суйтесь за пределы нашей зоны ответственности. Вы получите полный доступ к информации что удастся получить…

***

Жизнь несправедлива. Постигать неизбежную правоту этой мудрости мне доводилось всё чаще. Десяток неразрешенных проблем и сотня вопросов, способная озадачить кого угодно, сплелись воедино и сформировали событийный поток, вынырнуть из которого и «глотнуть свежего воздуха, мне удавалось ценой гигантских усилий. И тогда начиналась ещё какая-нибудь хрень. Ну так, чтобы не расслаблялся.

— Может ты хоть что-нибудь понимаешь в происходящем? — спросил я у столь же недоуменно глядящего на меня отражения. — Нет? Я так и думал. Толку от тебя никакого.

Мой собеседник в зеркале только озадаченно пожал плечами и скорчил недовольное лицо, услышав о себе столь нелестную характеристику. Крутанувшись вокруг своей оси, он вновь продемонстрировал непонятно откуда взявшуюся черно-белую татуировку — обвивающего тело ленточного дракона. К счастью, видел её только я и только в зеркале, где с недавних пор поселилось отражение моей не до конца прошедшей слияние души.

Дракончик недовольно зашевелился, словно почувствовал обращённое на него внимание, приоткрыл один глаз — его долгий пронзительный взгляд отливал золотом и не выражал никаких эмоций кроме равнодушия. Клацнув челюстями, он заворочался, вновь укладывая голову на своё место — его голова выглядывала у моего отражения из-за левого плеча и устроилась на груди, возле сердца. Признаться честно, выглядело творчество неизвестного мастера очень и очень красиво. Вот только принять происходящее эта красота не помогала никак.

— Сумасшествие какое-то. — неверяще покачал я головой и, решив провести очередной эксперимент, попросил двойника: — Стой смирно и не корчи гримас хотя бы минуту, ты сможешь — это в твоих силах, вдруг получится.

Проповедь для пятилетнего ребёнка сработала на «отлично» — иначе взаимодействовать с «живым отражением» было бессмысленно, по развитию оно находилось именно на детском уровне. Смартфон негромко щелкнул, имитируя звук затвора старинного фотоаппарата, и продемонстрировал готовый оттиск бытия. Высокого качества, точный до невозможности, почти идеально, до самых малейших точностей, этакая гравюра действительности, беспристрастная и объективная. С него на меня смотрел растрёпанный полуголый подросток в больничных штанах с телефоном в руке. Ни следа татуировки и ни капли схожести с той позой, что принимало моё отражение.

— КСОООО!!!

— Неужели неудачное селфи стоит таких мук, Лео? Не отчаивайся, с твоей физиономией вообще непросто выглядеть хоть сколько-нибудь прилично. — заржал хорошо знакомый мне голос. Его обладатель не утруждал себя соблюдением приличий, каждый свой визит обставляя опустошительным степным набегом, ведя себя в лучших традициях скифских племён, надо полагать. И этот человек должен заниматься вопросами моего воспитания?! Что за несправедливость!

— Лёха, ты вообще знаком с термином личного пространства? Тем более в семь утра. У меня больничный, в конце концов. Я и так по уши в самостоятельном изучении кучи предметов, с названиями которых попросту даже не сталкивался никогда. — прошипел я, мангустом оскалившись на жизнерадостного старосту.

Однако коварный враг всё же решился и выглянул из-под маски моего лучшего друга. В открытую и непринужденно.

— Тебя выписывают, болезный. Нечего валяться, а то ишь, что удумал! Ну это я так, ректора цитирую. Сегодня у тебя крайний день в госпитале, вечером ты уже должен быть в общежитии. Там я уже всё решил, тебе там хоть сегодня можно появиться, а можно и не появляться. Поэтому туда мы только заскочим, чтобы переодеться и закинуть багаж. А после проследовать на торжественную встречу скоропостижно выздоровевшего товарища и отпраздновать его возвращение к суровым кадетским будням!

— Пристрелю, гада! — шутливо бросил я, навскидку, почти не глядя прицелившись в него сложенным из пальцев «пистолетом», и пуская сжатый в капусулу импульс Силы в короткий полёт.

— Промазал! — жизнерадостного констатировал Лёха и тут же негодующие взвыл: — Так нечестно! Ты что, рикошетом запустил? Я «доспех» уже вырубил! Больно же!

Ну, не больно. Тренировочная норма моего детства, там приложения сил разве что на качественную затрещину. Хотя да, с непривычки могло показаться болезненно. Ему будет полезно.

Сделав это заключение, я злорадно ухмыльнулся и наконец посмотрел на это рыжеволосое недоумение. Староста привалился на мою кровать и с негодованием растирал пострадавший затылок. В руках, против обыкновения, не было ни одной папки с материалами для занятий.

— Ну так что, ты идёшь? Я, если что, для тебя же стараюсь. Социализация, то, се, налаживание двухсторонних, русско-японских отношений, вербовка потенциального агента. Это ты меня вербовать должен, шпион недоделанный. — забурчал он, сходу оседлав любимого «конька».

— Да понял я, можешь не стараться и не объяснять. Надо так надо.