Бутик модной мадам

Николай лишь сосредоточенно сопел, стараясь не дышать жутким амбре, и не торопился выныривать. Наконец он показался, сжимая в больших ладонях какие-то куски. Ну точно расчлененка, хотя для человеческих останков мелковато…

– Что это?

– Рыба, курица-гриль, кусок пиццы недельной давности.

– Как это оказалось под кроватью?!

– Вика, ты требуешь от меня невозможного. Вот если бы ты спросила, как греческая монета попала в скифский курган…

Я не приходила в такое недоумение с тех пор, как Ретт Батлер ушел от Скарлетт. Как такое могло произойти, если они любят друг друга? Вот и теперь я все равно не смогу уснуть, пока не пойму, каким образом наша спальня превратилась в склад для пищевых отходов. На Юру это не похоже, обычно у него идеальный порядок во всем.

Несмотря на поздний час, я схватила мобильник и позвонила любимому. Конечно, я его разбудила, но у меня же ЧПЗ. Он не сразу понял, в чем дело. А потом все-таки уловил суть.

– Хм, мне кажется… Ну да… Боюсь, дело в Лане, – пробормотал он.

– Она бросала куриные кости под кровать и ждала, не вырастет ли окорочковое дерево? – предположила я.

От некоторых блондинок можно ждать чего угодно.

– Я слышал, что у Ланы булимия. Она только рассуждает о диетах, а сама очень любит покушать. А потом бежит в санузел. Ну ты понимаешь… – замялся Юра.

– Извини, но эта пища еще не переварена. К счастью!

– Думаю, она заказывала еду на дом, а потом ею делилась, – внес ясность Юра.

– С кем?

– С Теркой!

– Но Терка не ест ничего, кроме сухого корма.

– Вот именно. Однако почему бы не отложить на черный день? Никогда ведь не знаешь, что будет завтра.

– Господи, по милости этой странной девицы наша кошка устроила под кроватью неприкосновенный запас. И он протух…

– Боюсь, что так. Но булимия – это болезнь. Наверное, Лана просто ничего не могла с собой поделать. И делилась с Теркой, чтобы самой меньше съесть.

– В нашей спальне жутко, мерзко, гадко, омерзительно в квадрате воняет. От моих гостей не столько проблем.

– Прости, Клубничка. Все бывает.

– Позволь тебя цитировать…

Обычно это Юра выговаривает мне, чтобы я не лезла в криминальные истории и не общалась с подозрительными типами. Теперь мне будет чем ему ответить. Спасибо, Терка!

Утро выдалось настолько невзрачное, что я его проигнорировала. То есть проспала. Но я не виновата. Если на улице висит противный мокрый туман, переходящий в ветер и дождь, а солнце обещают только следующей весной, тут кто угодно впадет в спячку, лишь бы приблизить это счастливое время.

Как жаль, что я не медведь. И мне надо идти на работу. С трудом открыла глаза. Рядом урчала Терка. Ну да, конечно, она вновь полюбила нашу спальню, теперь ее благородный нюх здесь ничто не оскорбляет. А я, между прочим, полночи выбрасывала тухлятину из-под кровати и драила полы с порошком, чтобы избавиться от воспоминаний о Лане.

Я так опаздывала на работу, что пришлось отказаться от кофе. Во дворе я с разбегу угодила в лужу и остановилась посредине, не зная, куда ступить дальше. Повсюду плескалось грязное море. «Самым разумным было бы вообще не вылезать из постели, – с тоской подумала я. – Надо было взять больничный. А диагноз известен всем – осень».

Для полного счастья мимо пронеслась «десятка», превратив мое однотонное пальто в пятнистое. Черт, зачем же брызгаться? Смотреть надо, что мне некуда отойти. Сгорая от злости, я прошлепала по воде и… догнала машину.

Для этого мне не пришлось устраивать погоню с сиреной и мигалкой. Просто легковушка остановилась при выезде со двора на главную дорогу и пропускала поток транспорта, а он в столице, как известно, мощный. Я дернула дверцу справа от водителя. И она поддалась. Есть все-таки справедливость на свете!

Я без церемоний уселась на переднее пассажирское сиденье. Водитель – молодой прыщавый парень – уставился на меня, как на привидение.

– Подвезите меня до работы, – потребовала я с вежливостью командира дивизии. – Дело в том, что я племянница начальника ГАИ. А дядя ужас как не любит хамов на дороге…

– Да я что, я ничего, – заблеял человек за рулем.

– Вы меня обрызгали. И, наверное, не только меня. Подозреваю, это ваша обычная манера езды. Направо, пожалуйста, а потом прямо, – невозмутимо произнесла я, радуясь, как плотно мое грязное пальто соприкасается с велюровой обивкой кресла.

Так я успела к началу урока и почти не запыхалась. А урок, между прочим, был показательным. Вел его наш директор. Присутствовали коллега Ираида, завуч нашего интерната и методист окружного управления образования. Тему для этого ответственного учебного часа Сивоброд придумал как никогда злободневную: «Выборы в царской России, в советской России и сегодня».