Читаем Быль и легенды Запорожской Сечи. Подлинная история малороссийского казачества полностью

Простонародью любить Сигизмунда тоже было не за что. По сравнению с его правлением, даже времена Стефана Батория казались вольготными и благодатными. Ну а как же, Украину еще не закрепощали, полякам не раздавали – не успели. Казаков не запрещали и не давили. Мало того, отряду реестровых дали государственные регалии-клейноды, наделили его землей. Тогда-то и стали рождаться легенды про «доброго» Батория, как он ценил и любил казаков. Уже в XIX в. Н.В. Гоголь писал свои произведения, собирая народные предания, и у него в повести «Страшная месть» фигурирует мудрый и справедливый «король Степан», дававший казакам ответственные задания и щедро награждавший их за подвиги в войне с турками (которой реальный Баторий никогда не вел).

Но в вопросах веры Сигизмунду и иезуитам не удалось сладить даже с простонародьем. Уния споткнулась о православные братства. Они издревле существовали при храмах в разных городах. Прихожане содержали свои церкви и священников, выбирали для этого старост, органы самоуправления, устанавливали правила взносов, собирали общие «братчины» на престольные праздники. Некоторые храмы принадлежали ремесленным и купеческим городским общинам, служили их центрами, в них заседало правление, хранилась общинная казна. А в условиях, когда на православие периодически возобновлялись гонения, братства вырабатывали готовность сопротивляться, созывать прихожан на защиту своей церкви.

Самое острое противостояние с католиками было в западных районах – во Львове, Вильно. Здесь городские власти вообще принимали постановления, запрещавшие православным торговать, вступать в ремесленные цехи, даже строить дома в городской черте. Но Львовское и Виленское братства стали самыми боевыми, сплоченными. В них состояли богатые купцы, шляхтичи. Они подбирали и содержали умелых юристов, которые постоянно жили в столице, при необходимости подавали судебные иски, добивались отмены незаконных решений. Очередная атака на православие началась как раз во Львове, мы уже говорили, как в 1584 г. католики громили и захватывали храмы.

Львовское Успенское братство мобилизовало все свои силы, готовилось к противодействию. Нашло хороших преподавателей и организовало собственную школу в противовес иезуитским. Было решено также создать свою типографию для выпуска православной литературы. За помощью в финансировании братство обратилось в Москву, и российское правительство охотно откликнулось, Борис Годунов прислал значительные пожертвования. У братства была налажена и сеть информаторов-единоверцев в разных городах, в церковных кругах, в Варшаве. О проектах унии узнали заранее и позаботились о защите. Делегаты из Львова сумели получить аудиенцию у Константинопольского патриарха и получить от него право ставропигии: отныне братство в духовном отношении стало подчиняться напрямую патриарху, минуя Киевского митрополита.

Таким образом, к принятию унии оно оказалось уже готово. Киевская митрополия подчинилась решениям Брестского собора, но львовская община в митрополию не входила и исполнять ее предписания не намеревалась. Увидев такое «окно», в братство стали обращаться священники, жившие в других местах, далеко от Львова. Невзирая на это, их принимали в Львовское братство вместе с их приходами, и право ставропигии распространялось на них. А остальные православные братства в городах Украины и Белоруссии начали брать пример со Львовского. Приглашали в свои храмы только таких священников, кто не признал унии, создавали собственные школы: они возникли в Полоцке, Вильно, Могилеве, Киеве, Контантин Острожский содержал православную школу и типографию у себя в Остроге. Вместо обращения страны в католицизм Сигизмунд получил центры оппозиции, связанные с Москвой и Стамбулом. В 1598 г. вышла инструкция папского нунция Маласпина по распространению унии, она предусматривала два основных направления – сглаживание противоречий между магнатами и шляхтой и борьбу с братствами.

Но Сигизмунда невзлюбили и в Швеции. Страна была лютеранской, и здешние дворяне в свое время неплохо поживились, приватизировав земли и имущество католической церкви. А Сигизмунд был католиком, и шведы видели, как рьяно он проводит в жизнь пожелания Ватикана. Озаботились, что он и у себя на родине реставрирует католицизм. Не остались тайной и его предвыборные обещания передать панам Северную Эстонию. В Стокгольме они восторгов, разумеется, не вызвали. Оппозицию возглавил дядя короля, герцог Карл. Его провозгласили регентом. Сперва вроде бы только замещать короля на время его отсутствия. Сторону Сигизмунда держал риксрод – государственный совет. Он состоял из высших сановников, и король их просто подкупил щедрыми пожалованиями.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 мифов о 1941 годе
10 мифов о 1941 годе

Трагедия 1941 года стала главным козырем «либеральных» ревизионистов, профессиональных обличителей и осквернителей советского прошлого, которые ради достижения своих целей не брезгуют ничем — ни подтасовками, ни передергиванием фактов, ни прямой ложью: в их «сенсационных» сочинениях события сознательно искажаются, потери завышаются многократно, слухи и сплетни выдаются за истину в последней инстанции, антисоветские мифы плодятся, как навозные мухи в выгребной яме…Эта книга — лучшее противоядие от «либеральной» лжи. Ведущий отечественный историк, автор бестселлеров «Берия — лучший менеджер XX века» и «Зачем убили Сталина?», не только опровергает самые злобные и бесстыжие антисоветские мифы, не только выводит на чистую воду кликуш и клеветников, но и предлагает собственную убедительную версию причин и обстоятельств трагедии 1941 года.

Сергей Кремлёв

Публицистика / История / Образование и наука