Былины Печоры и Зимнего берега

Полузабытая былина на сюжет о паломничестве Василия Буслаева в Иерусалим. Отсутствуют традиционные в лучших печорских вариантах описание корабля и сборов, прощание с матерью, воспоминание о буйном прошлом Василия, кощунственное купание в Иордань-реке, остановка корабля на обратном пути из Иерусалима у горы с роковым камнем, грубое обращение героя с человеческим черепом. По-иному дается описание смерти Василия Буслаева. Обычно Василий и его товарищи, соревнуясь, перепрыгивают сер горюч камень: пытаясь перепрыгнуть «назад глазами», Василий разбивается насмерть. Шишолова, забыв это традиционное описание, изображает смерть Василия проще: на обратном пути из церкви (после покаяния) Васенька перескочил через камень, лежащий «середи пути-дорожечки», и разбился. Забвение былины сказалось и в замене имени Василия Буслаева Чурилкой.

19. [Илья Муромец и разбойники]. Запись А. П. Разумовой в августе 1942 г. от Ксении Кондратьевны Осташовой, 48 л., Усть-Цилемский р-н, д. Уег.

Печорские варианты: Онч., 19 (к.); 53 (к.); Аст., I, 53 (отр.), 59, 93 (к.).

Запись интересна как новый, сравнительно полный вариант со средней Печоры, где до сих пор не было зафиксировано самостоятельной былины на сюжет «Илья Муромец и разбойники» (обе записи Астаховой — с реки Пижма).

Изображение столкновения с разбойниками необычно: борьба «во оха́почках», длительность борьбы, помощь коня. Обычно же Илья или стрельбой в дуб только устрашает разбойников, или сразу же убивает их всех. Из традиционной похвальбы Ильи своим имуществом — казной, шубой, конем — сохранена только похвальба шубой.

20. Про тура́ золота́ рога́. Запись А. П. Разумовой в августе 1942 г. от Алексея Ипатьевича Ермолина, 68 л., Усть-Цилемский р-н, д. Уег.

Печорские варианты см. в комментарии к тексту № 15.

Текст представляет собою особый сюжет, возникший на основе печорских обработок былины о Василии Игнатьеве и былин о Калине-царе и Камском побоище. К былинам о Василии Игнатьеве восходят запев о турах, изображение наступления вражеских орд, имена их предводителей, отправка татарского посла к князю Владимиру с угрозами; к былинам о Калине-царе — картина боя и выделение в качестве героев Ильи Муромца и Добрыни. Мотив отвода богатырей при выборе «поединщика» перенесен из былины об Илье Муромце и Сокольнике.

Замена Василия Игнатьева Ильей Муромцем встретилась еще в записи 1929 г. из д. Климовки (Аст., I, 89), но там текст сохранил сюжетную связь с былиной о Василии Игнатьеве (князь Владимир находит Илью Муромца в кабаке), сам же Илья обрисован в соответствии с его образом в былине о голях кабацких. Этих припоминаний в данном тексте нет. Илья здесь в обычной своей роли победителя татар, отражающего их нашествие.

При подробной разработке начальной части (запев и картина наступления) наблюдается в дальнейшем тенденция к сокращению троекратных повторений, общих мест, которые заменяются простым обозначением действия («отправилсе тут татарин в обратный путь»; «выбрали себе коней добрыих, оседлали-обуздали их» и др.). Былинные традиционные описания иногда заменяются пояснениями, построенными на современных понятиях и представлениях («зяли́сь они за работушку, за тяжку войну да кроволи́тскую», «наградил их солнышко Владимир-князь орденами да медалями» — стихи 105—106, 115—116).

21. Про тура́ [Илья Муромец и Скурлат-царь]. Запись А. П. Разумовой в августе 1942 г. от Алексея Сергеевича Дуркина, 75 лет, Усть-Цилемский р-н, д. Уег.

Печорские варианты см. в комментарии к тексту № 15.

Представляет тот же сюжет, что и текст № 20, и, судя по краткому пересказу 2-й части, ту же редакцию. Начальная часть развернута дополнительными деталями: тщательный выбор посла, его чудовищный вид, наказ ему Скурлата-царя.

22—25.

Записи А. П. Разумовой в августе 1942 г. от Марфы Дмитриевны Дуркиной, 70 лет, Усть-Цилемский р-н, д. Уег.

22. Про Илью Муромца. Печорские варианты см. в комментарии к тексту № 10.

Разрушенный вариант, относится к определившейся уже по прежним записям печорской редакции (Аст., I, стр. 611, 613—614). Отклонения в сюжетном развитии вызваны стремлением внести в былину бытовые описания, а иногда и просто забывчивостью. Традиционная картина богатырской заставы заменена кратким описанием быта богатырей. Хотя в Усть-Цилемском районе и встречались варианты с благополучной развязкой (Аст., I, 70, 79), но в данном тексте эту развязку нельзя считать преднамеренной, так как отсутствующая сцена расправы над Сокольником подготовлена предшествующим повествованием. В стиле пересказа заметно воздействие сказки (сказочная формула «долго дело деется, скоро сказывается»; концовка-присказка: «Тут и конец, а мне кривой жеребец»; имя героя — Иванушка Сокольничек). На Добрыню перенесена традиционная характеристика Алеши Поповича.

23. О Добрынюшке Никитиче [Дунай]. Печорские варианты: Онч., 45, 86; Аст., I, 65, 72, 76, 85.