Быстрее пули

– Да знаю! – прервал его Семин и выхватил из руки шофера бумажку. – Не нравится мне это. Борису – на спину, мне – в машину. Нехорошие шутки.

Нет надобности говорить, что на бумажке был рисунок растопыренной кошачьей лапы. Коготок к коготочку, подушечка к подушечке, шерстинка к шерстинке.

* * *

Борис Ефимович Рейн посмотрел на часы, которые подарил ему его швейцарский партнер. Сам Борис Ефимыч, хотя и был весьма состоятельным человеком, никогда не пошел бы на такое безумство – платить за часы пять тысяч долларов, когда есть более неотложные статьи расходов. Время. Да, пора уже и уходить из клуба.

Борису Ефимовичу даже не хотелось играть в бильярд, хотя он никогда не уходил из своей излюбленной «Пирамиды», не сгоняв партейку с проверенными партнерами и бывшими однокурсниками – Витей Семиным, только что ушедшим, или Володей Каллиником, которого сегодня в «Пирамиде» не было.

Рейн отдернул портьеру и подозвал к себе телохранителя, которому он передал свой мобильный телефон, чтобы во время разговора с Семиным его никто не беспокоил.

– Жена не звонила? – быстро спросил он.

– Нет, Борис Ефимович. Звонил только ваш сын. Я сказал, что вы ему перезвоните.

Борис Ефимович поморщился, допил сок и сказал:

– Ладно. Пойдем отсюда. Только перед этим не помешало бы посетить WC.

– Что? – не понял охранник.

Борис Ефимович досадливо окинул взглядом мощную фигуру телохранителя, склонившуюся к нему, потому как Рейн был маленького роста, и сказал:

– Ты где учился, Леня?

– В вертолетном училище, – после паузы удивленно ответил тот. – А потом…

– Что потом, я знаю, – перебил его Рейн. – А вертолетное ты закончил?

– За-кончил, – выговорил охранник Леня, упорно не понимая причины такого интереса шефа к образованию своей охраны.

– Значит, – откомментировал Рейн, – что такое вертолет, тебе объяснили, а что такое «Дабл ю си», то бишь ватерклозет, – нет.

– А, – обрадовался охранник. – Понял. Так бы сразу и говорили, Борис Ефимыч.

Туалет с позолоченным мужским силуэтом на девственно-белой двери и изящной надписью «Gentleman» под ним ожидал банкира Рейна в конце ярко освещенного коридора, забранного ковровым покрытием от пола до потолка и начисто проглатывающего всяческие звуки. Борис Ефимович прошел по нему стремительными шагами, придерживая рукой разлетающиеся полы длинного пиджака.

За ним громадной неотлучной тенью следовал телохранитель.