В драме Гёте царь тронут голосом правды и человечности и отправляет Ифигению, ее брата и его друга на родину. Драма Гёте важна тем, что в ней показана опора на голос гуманности как на единственное решение, которое может спасти человека, когда кажется, что он стоит перед лицом лишь разных сил зла. Я полагаю, что это решение Гёте имеет некоторую значимость и для нашего времени. Перед нами стоят разнообразные альтернативы, которые хоть и носят разные названия, все являются предложениями разрушения. Я считаю, что очень важно понимать: если мы серьезно относимся к гуманистической традиции нашей культуры, то нам действительно следует рассмотреть вопрос о том, нет ли других альтернатив помимо клише, и не самая ли важная из них – возможность человечности и правды.
Гуманизм Гёте, и об этом важно упомянуть, также проявлялся в том, что он был против национализма. Гёте, как вы знаете, прожил долгую жизнь и под конец видел, что национализм стал главенствующей идеологией не только во Франции, но становился ею и в Германии. Эта идея расцвела во время наполеоновских войн; германцы называли войны с Наполеоном войнами за освобождение. Гёте, несомненно, был одним из величайших
Здесь видно, что Гёте противостоял новой волне национализма, отрицавшего гуманизм, который рос и разворачивался в западной культуре, можно сказать, в XIII–XVIII вв. Гёте был последним представителем традиции гуманизма в XIX веке. Потом началась новая волна национализма; ирония истории заключается в том, что французская революция, основанная на философии, бывшей по сути гуманистической, и вдохновленная ею, оказалась именно той революцией, которая создала новый национализм; она положила начало новому идолу – национальному государству. Промышленная революция в национальном государстве соединила национализм с мощными экономическими интересами, для реализации которых использовалась сила и националистические сантименты.
Национализм, зародившийся во время французской революции и наполеоновских войн, бурно расцвел в Германии после 1871 года, когда Германия наконец объединилась. Мы видим еще более свирепствующий национализм позднее в Германии XX века и в сталинской России, а теперь в современном Советском Союзе. Он нашел свое ужасающее выражение в двух мировых войнах и остается серьезной угрозой как возможная причина третьей, и на этот раз ядерной, войны.
Я хотел бы прочесть вам кое-что, написанное человеком, который в своей личной жизни олицетворяет перемену от гуманизма к национализму и который выразил это наиболее тонко. Бельгийский поэт Эмиль Верхарн до 1914 года был пацифистом, гуманистом, социалистом; под впечатлениями от войны он, как и многие другие, изменился. В книге, посвященной самому себе, он писал: «Тот, кто пишет эту книгу, в которой нескрываема ненависть, в прошлом был пацифистом. Для него разочарование не могло быть более грандиозным или более неожиданным. Оно обрушилось на него с такой силой, что он счел, что перестал быть тем же человеком; и, кажется, в этом состоянии ненависти его совесть уменьшилась. Он посвящает эти страницы с глубоким чувством тому человеку, которым он был». Это, возможно, самое яркое описание перемен в одном человеке, которые могут рассматриваться как перемены в культуре и в социальном климате на грани двух столетий, между гуманизмом XVIII века и национализмом XIX–XX веков.
Я хотел бы упомянуть о том, что самое важное выражение гуманизма XVIII века в следующем веке может быть обнаружено в социалистическом мышлении разных типов и, возможно, наиболее ясно у Маркса. Это может показаться вам удивительным, потому что большинство слышало о Марксе как о материалисте, считающем, что главная мотивация человека материальна и т. д. На самом деле Маркса много цитируют, но мало понимают, как и Библию. К сожалению, самый важный текст, касающийся концепции человека, самый важный философский текст Маркса, до недавнего времени не был даже переведен на английский. Однако не нужно даже читать его, чтобы понять, что философия Маркса – прямое продолжение философии Спинозы, Гегеля и Гёте и что так называемый марксизм, распространяемый Советским Союзом, имеет так же много общего с взглядами Маркса, как жизнь пап времен Ренессанса с учением Христа.