Читаем Быт и нравы царской России полностью

Царский трон стоял в зале, который, по описанию Олеария, представлял собой четырехугольное каменное помещение, покрытое снизу и по сторонам коврами, а сверху украшенное рисунками на библейские темы, написанными золотом и разными красками. Трон возвышался на три ступени от земли, был окружен четырьмя серебряными и позолоченными колонками, на которых покоился балдахин. По краям от балдахина стояли серебряные орлы с расправленными крыльями. Над этим троном три года работали русские и немецкие мастера. Главным мастером был житель Нюрнберга Исайя Цинкгрэф.

Олеарий описывает царя Михаила Федоровича, каким он увидел его на троне. Царь сидел в кафтане, осыпанном драгоценными камнями и вышитом крупным жемчугом.

Корона, надетая поверх черной соболиной шапки, была украшена крупными алмазами, как и тяжелый золотой скипетр, который он перекладывал из одной руки в другую. Перед троном стояли четыре молодых князя, по два с каждой стороны. Они были одеты в белые кафтаны, в шапках из рысьего меха и в сапогах белой кожи. На груди висели золотые цепи, а на плечах они держали серебряные топорики. У стен слева сидели знатнейшие бояре, князья и государственные советники, все в роскошных одеждах и высоких шапках из черной лисицы. В пяти шагах от трона сидел государственный канцлер. Справа от царя на серебряной резной пирамиде стояла золотая держава. Рядом с державой стояли золотая чаша для умывания и рукомойник с полотенцем, чтобы царь мог помыть руки после того, как к руке приложатся послы.

Мать царя, инокиня Марфа, и ее роль в судьбе государства

Инокиня Марфа, в миру Ксения Ивановна, происходила из незнатной семьи костромских дворян Шестовых, но брак с Федором Никитичем Романовым поставил ее в первые ряды московской знати. У Марфы Ивановны был сильный характер, на что указывала внешность: суровые очи под густыми бровями, властный орлиный нос и тонкие губы. По характеру она достойна была своего мужа, пережила с ним опалу, и ее не сломили ни ссылка, ни подневольное пострижение.

Марфа сумела взять в свои руки власть, когда ее семнадцатилетнего сына избрали на царский престол и когда ее муж находился в польском плену. Это ее волей Михаил принял царскую корону, и грамоты говорят, что он «учинился на великих государствах по благословению матери своей, великия государыни, старицы инокини Марфы Ивановны». Старица Марфа стала «великой государыней», и ее имя, как позднее имя патриарха Филарета, стояло в царских грамотах вместе с именем сына, царя Михаила: «Божией милостью мы, великий государь, и мать наша, государыня великая, старица инокиня Марфа». Однако влияние Марфы распространялось лишь на узкую сферу дворцового быта и личных придворных отношений и почти не касалось серьезных государственных дел.

Предоставив доверенным людям править государством, старица Марфа Ивановна переключилась на дворец, его быт и интересы.

Кончина «великой старицы» была неожиданной для окружающих, хотя Марфа Ивановна давно и серьезно болела. 27 января 1631 г. Марфа умерла.

Отец царя, патриарх Филарет, и его роль в судьбе государства

1 июля 1619 г. на речке Поляновке состоялся обмен пленными с Польшей. В Польшу вернулось лишь несколько калек, а в Москву был отпущен отец русского царя Филарет, который, наконец, вернулся в российскую столицу. 14 июля Филарет ехал согласно этикету в санях, несмотря на лето, а Михаил шел пешком впереди праздничного экипажа.

Властный, опытный и обладающий государственным умом, Филарет Никитич после возвращения из польского плена стал вторым «великим государем» и фактически управлял государством, имея сан патриарха. У Филарета было то, чего недоставало юному Михаилу: честолюбие, жизненный опыт и авторитет. Но и отец, и сын никогда не забывали в личном общении, кто из них патриарх, а кто царь.

Возвращение в Москву Филарета было крупным событием. Даже иностранцы ждали его возвращения, потому что, как писал голландец Исаак Масса, «он один был бы в состоянии поддержать достоинство великокняжеское». Митрополита Филарета давно хотели видеть патриархом, и это назначение совершилось в Успенском соборе. С тех пор и до своей кончины 1 октября 1633 г. Филарет управлял церковью и государством. Церковь была для него учреждением, которое требовало строгой дисциплины, и он перенес целиком в ее управление формы приказного заведования делами.

Дела, касающиеся управления государством, докладывались обоим государям, и грамоты писались от имени одного и другого. Филарет и под монашеским клобуком[195] оставался государственным человеком.

Скончался патриарх Филарет Никитич 1 октября 1633 г.

Когда Филарет умер, он оставил Московское государство окрепшим настолько, что его уже трудно было снова расшатать.

Титулы царя

Перейти на страницу:

Все книги серии Наша история

Быт и нравы царской России
Быт и нравы царской России

В этой книге представлена дворцовая жизнь русских царей, обычаи и быт царских дворов и русского народа с древнейших времен до начала XX века, включая правление последнего царя.Вместе с рассказом о национальных традициях, обрядах и обычаях в книге широко представлена тема нравственного состояния русского общества, что особенно актуально в наше непростое время, когда в стране отмечается падение нравственности.Сейчас нам как никогда важно знать, какими мы были, чтобы понять, какие мы есть и почему такими стали. Это позволит нам не повторять ошибок наших предков и не чувствовать себя изгоями при интеграции в сообщество цивилизованных стран.В книге также можно найти сведения об армии, торговле, государственном устройстве, религиозных отношениях и т. д., а материал книги расположен так, что позволяет легко найти ту информацию, которая интересует читателя.Книга содержит обширный тематический материал и предназначена для самого широкого круга читателей, в том числе и студентов.«Наше древнее общество ...сложилось путем непосредственного нарождения, без участия каких-либо пришлых, чуждых ему элементов. Варяжское вторжение, изгнание распустилось в нашем быту, как капля в море, почти не оставив следа. Своеобразная сила нашего быта так велика, что самая реформа и можно сказать революция Петра оказалась во многом совершенно бессильною».«Идея самостоятельности, нравственной независимости была нераздельна с идеей самовластия, а еще ближе, с идеей самоволия и своеволия. Вот почему мы, люди другого времени и других понятий о законах нравственности, не имеем права слишком строго судить об этом неизмеримом и безграничном своеволии и самовластии, которое так широко господствовало в нашем допетровском и петровском обществе, и особенно мало имеем права осуждать за это отдельные, а тем более исторические личности, которые всегда служат только более или менее сильными выразителями идей и положений жизни своего общества... Своеволие и самовластие в ту эпоху было нравственною свободою человека; в этом крепко и глубоко был убежден весь мир-народ; оно являлось общим, основным складом жизни».И.Е. Забелин о российской самобытности

Валерий Георгиевич Анишкин , Людмила Валерьевна Шманева

Культурология
Русь и ее самодержцы
Русь и ее самодержцы

Настоящая книга, по сути своей, является справочником, содержит выверенные сведения о возникновении Руси и ее становлении как государства и знакомит читателя с концепциями выдающихся российских историков, в числе которых Н.М. Карамзин, Н.И. Костомаров, С.М. Соловьев, В.О. Ключевский и др.В кратком изложении даны наиболее заметные и значительные события, происходившие на земле русской, например, татарская неволя, семибоярщина, польская интервенция, восстание декабристов и др.Основу книги составляет краткое (справочное) описание периода правления каждого из восьмидесяти самодержцев от Рюрика до Николая II Романова в хронологическом порядке. Кроме того, она снабжена таблицами с генеалогическим древом Рюриковичей и Романовых.Книга предназначена школьникам, студентам, а также всем, кто интересуется историей России.

Валерий Георгиевич Анишкин

История / Образование и наука
Все могло быть иначе. Альтернативы в истории России
Все могло быть иначе. Альтернативы в истории России

Могла ли история России сложиться иначе? В книге повествуется о некоторых «развилках» на историческом пути России, ситуациях выбора из нескольких возможных сценариев, когда судьба нашего Отечества могла обрести другую траекторию. Противостояние Державности и Свободы, спор альтернатив и значимость «исторической случайности», роль исторических личностей, границы «пространства возможного», цена выбора — все это подается в историко-публицистическом контексте. Автор стремится перешагнуть через стереотипы исторического сознания, спровоцировать читателя на размышления, показать, что всякая история — это еще и набор альтернатив, что у России нередко был выбор, возможность хотя бы на время разомкнуть круг чередования реформ и контрреформ, свободы и «казармы», рывков вперед и провалов в прошлое. Для широкого круга читателей.

Владимир Николаевич Шевелев

Фантастика / История / Альтернативная история / Образование и наука

Похожие книги

Древний Египет
Древний Египет

Прикосновение к тайне, попытка разгадать неизведанное, увидеть и понять то, что не дано другим… Это всегда интересно, это захватывает дух и заставляет учащенно биться сердце. Особенно если тайна касается древнейшей цивилизации, коей и является Древний Египет. Откуда египтяне черпали свои поразительные знания и умения, некоторые из которых даже сейчас остаются недоступными? Как и зачем они строили свои знаменитые пирамиды? Что таит в себе таинственная полуулыбка Большого сфинкса и неужели наш мир обречен на гибель, если его загадка будет разгадана? Действительно ли всех, кто посягнул на тайну пирамиды Тутанхамона, будет преследовать неумолимое «проклятие фараонов»? Об этих и других знаменитых тайнах и загадках древнеегипетской цивилизации, о версиях, предположениях и реальных фактах, читатель узнает из этой книги.

Борис Александрович Тураев , Борис Георгиевич Деревенский , Елена Качур , Мария Павловна Згурская , Энтони Холмс

Культурология / Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Детская познавательная и развивающая литература / Словари, справочники / Образование и наука / Словари и Энциклопедии