Быть корейцем...

Электрические плиты в Корее почти неизвестны, за исключением маленьких переносных плиток, которые предназначены скорее для разогрева, чем для приготовления пищи. В последние годы большое распространение получили и микроволновые печи, которые корейцы называют «электронными плитами». Наконец, в некоторых домах применяются электрические кастрюли и сковородки, а уж электрокофейники и электрочайники есть почти везде (особенно часто их можно встретить в учреждениях).

Другим видом «интернациональной» кухонной техники является, разумеется, холодильник, который можно увидеть практически в любом корейском доме, в том числе и в очень бедном. Ещё недавно, однако, наличие холодильника было признаком зажиточности, если не богатства. Первые холодильники появились в Корее вскоре после войны, их продавали корейцам американские военнослужащие, с конца 1950-х гг. их стали импортировать официально, а с шестидесятых годов (точнее, с 1964 г.) началось и собственное производство. В те времена холодильник представлял из себя очень дорогой агрегат, цена его в конце 1960-х гг. составляла 50–100 тыс. вон, то есть от 3 до 6 тогдашних месячных зарплат. В 1975 г. холодильники были только у 11,7% городских семей, но к 1990 г. уровень обеспеченности ими вырос в корейских городах до 94% (более новых данных я не нашёл, но думаю, что сейчас в городах холодильники есть практически у всех семей). Корейские холодильники обычно двухкамерные, большого размера.

Есть в Корее и специфически корейское кухонное оборудование. Наиболее типичным видом корейской кухонной утвари является так называемый папссот, то есть кастрюля, предназначенная для варки риса. Папссот является непременной принадлежностью любой корейской кухни, подобно тому, как рис – это неотъемлемая часть любой корейской трапезы.

Наиболее простым видом папссота является рисоварка, которая ставится на плиту, однако куда более удобными и распространенными являются электрические рисоварки. Впервые об электрическом папссоте корейская печать писала в 1926 г. как о чуде техники, а массовое распространение этих устройств началось только в семидесятые. Сейчас в обиходе можно встретить рисоварки самых разных типов: от сравнительно простых и дешёвых до весьма сложных, оснащённых разнообразными индикаторами, экранами на жидких кристаллах, программирующими устройствами и прочими чудесами современных технологий (последние часто называют не «электрическими», а «электронными» рисоварками). Современный электронный папссот позволяет, например, хозяйке, загрузив в него рис и воду вечером, спокойно ложиться спать, зная, что утром, когда придёт время готовить еду спешащему на работу мужу и собирающимся в школу детям, рис – основа любой корейской трапезы – будет готов точно к назначенному часу.

Впрочем, «на вкус и цвет товарищей нет», и многие кореянки старшего поколения, наоборот, являются принципиальными противниками электрических папссотов, предпочитая старые образцы, которые предназначены для того, чтобы ставить их на плиту. Объяснение то же самое – рис, по мнению этих хозяек, получается вкуснее. Так ли это? Не знаю, не знаю...

Где же «следы времён минувших»?

Одна из особенностей современного Сеула – это то, что в корейской столице осталось до обидного мало архитектурных напоминаний о прошлом, памятников старины. Есть в городе, правда, несколько королевских дворцов, но ими весь список местных памятников архитектуры, в общем, и ограничивается. Нынешний облик корейской столицы сформировался, по сути, только в 1980-е гг. Вдобавок, он продолжает претерпевать быстрые изменения, и нет сомнений в том, что лет этак через тридцать, в 2032 г., можно будет написать: «Нынешний облик корейской столицы сформировался только в 2010-е гг.»

Причин, по которым в корейских городах осталось мало следов прошлого, несколько. Во-первых, традиционные корейские жилые дома представляли из себя достаточно хилые сооружения и особой долговечностью не отличались. Во-вторых, быстрый рост цен на недвижимость в центральных районах Сеула и других крупных городов привёл к тому, что землю там оказались в состоянии покупать только очень богатые фирмы. Такие компании, приобретя кусок земли, строили на нём возможно более роскошное сооружение и безжалостно сносили всё, что там находилось ранее. В-третьих, идея сохранения памятников сравнительно недавнего прошлого, которая везде пробивает себе дорогу с немалым трудом (достаточно вспомнить безобразное отношение к историко-техническим памятникам в России), в Корее пока ещё не получила серьёзного распространения. Массовому сознанию уже вполне понятно, что, скажем, королевский дворец XIV века или городские ворота пятисотлетней давности – это памятники архитектуры, достойные заботы и охраны. Однако когда речь заходит о сооружениях начала нашего века или, тем более, двадцатых-тридцатых годов, то они воспринимаются просто как старые облезлые дома, которые следует как можно скорее снести.