Бытие

Однако, атеизм позволяет себе рассказывать людям такие небылицы, согласно которым материя якобы остается материей даже при ее бесконечном дроблении. Атеизм не просто рассказывает, но и возводит свои небылицы в ранг науки, хотя ничего научного в них нет. Наряду с этим религия скромно и застенчиво называет себя всего лишь верой, хотя на самом деле все ее положения являются научно доказуемыми точно так же, как например, переход материальных и идеальных качеств реальной системы друг в друга.

Возникает вопрос, почему же вопреки здравому рассудку и вопреки диалектическому закону перехода количества в качество атеизм сочиняет небылицы о «неисчерпаемости» материи? Все дело в том, что основной задачей марксистского материализма является проведение революционных переворотов во всем мире. Однако, кровопролитные революционные перевороты можно «узаконить» или как-то «обелить» в глазах народных масс только лишь с помощью «теории» скачков, которые невозможно пришить даже белыми нитками ни к какому научному закону, кроме закона перехода количества в качество, хотя в объективной действительности даже качественные изменения не сопровождаются никакими резкими переходами и скачками.

В то же время революционные перевороты невозможны в присутствии религии, а религию МОЖНО ослабить только лишь при помощи таких атеистических небылиц, как «неисчерпаемость» материи. Таким образом, во имя революционных переворотов материализм обязан совместить несовместимое. Несостоятельность «диалектического» материализма заключается в том, что он должен совместить диалектический закон перехода количества в качество с материалистическим принципом «неисчерпаемости» материи, хотя на самом деле их объективное совмещение не представляется возможным вообще. Диалектика несовместима с материализмом. Несостоятельность «научного» атеизма заключается в том, что у него нет более надежной базы, чем безнадежный и несостоятельный «диалектический» материализм.

18. Объем и качество реальных категорий

Все, что – не мысль, есть чистое ничто…

А. Пуанкаре.

В повседневной жизни мы ясно видим, что нас окружают весомые и зримые физические тела. Чем больше размер физического тела, тем легче мы его замечаем и тем лучше мы его видим. Поэтому у нас создается обманчивое впечатление, что крупные тела являются якобы более совершенными и существенными, чем мелкие. На самом же деле это далеко не так. Это вовсе не означает, что невесомой и незримой реальности якобы нет или что невесомые и незримые категории являются якобы менее совершенными и существенными, чем весомые и зримые.

Например, головной мозг человека значительно меньше как по весу, так и по объему, чем его биологическое тело. Ум человека не имеет вообще никакого веса и никакого объема. Тем не менее мозг значительно важнее и совершеннее, чем весь организм, управляемый им. А невесомый и незримый ум важнее и качественнее, чем весомый мозг.

Если крупные физические тела мы можем видеть своими собственными глазами и щупать своими собственными руками, то маленькие молекулы, из которых состоят эти тела, мы можем обнаружить только лишь при помощи микроскопа или каких-либо других приборов. Тем не менее, структура письменного стола, за которым мы сидим, гораздо проще и примитивнее, чем структура молекул, из которых он состоит и которые мы не можем видеть вследствие их чрезвычайной малости.

Структура маленьких молекул, невидимых простым глазом, не обязательно должна быть проще, а может быть гораздо сложнее и целесообразнее, чем структура больших и весомых тел. Например, маленькие и сложные молекулы ДНК намного совершеннее, чем крупные и простые тела.

Если бы мы взялись переписать полное содержание генетической программы, которая закодирована в молекулах ДНК, «упакованных» в ядре живой клетки, то нам пришлось бы написать столько толстых книг, которые вряд ли можно было бы разместить в какой-либо крупной библиотеке. Структура молекулы ДНК, невидимой простым глазом, значительно совершеннее, чем структура самого тела громадного слона или кита. Здесь маленькая молекула выступает как сложный предел, к которому стремится сравнительно простая форма большого организма при его мысленном и последовательном расчленении на составные элементы.

Структура фотонов, не обладающих никаким весом и никаким объемом, гораздо сложнее и целесообразней, чем структура атомов и молекул, обладающих каким-то элементраным объемом и весом. Если маленькие атомы и молекулы мы называем «сложными» в сравнении с большими и простыми предметами, то те же атомы и те же молекулы мы должны называть «простыми» в сравнении с невесомыми фотонами, объем которых равен идеальному нулю. Здесь форма невещественного фотона выступает как сложный предел, к которому стремится сравнительно простая форма вещественного электрона при его последовательном делении.