Бытовая химия

В общем, как я уже говорил, Джорджи не позвонила. Не позвонила она и в воскресенье утром. Воскресный день еле тащился, знаете, как обычно тянутся воскресные дни, но мой телефон молчал. Ну, кроме того, что я несколько раз позвонил сам себе с обычного телефона, чтобы убедиться, что мобильник исправен. Сара случайно сделала мое существование еще более мучительным: она смотрела односерийную версию «Устья» по телевизору. Передо мной мелькала Джордж, но в совершенно другом виде. Я сидел рядом с Сарой на диване, а телевизионный сумбур воскресного дня плавно перетекал в замешательство воскресного вечера. Я был мертв и готов к похоронам. Занудный детектив из сериала, который, как обычно, показывали вечером, экранизируя какую-то книжонку, что-то беззлобно вещал своим подчиненным, как наконец мой мобильный телефон затрещал, требуя внимания. Я схватил его с невероятной скоростью и прижал к уху. Что могло выглядеть подозрительно, сделай так кто-то другой, но Сара, конечно, уже привыкла к тому, что я делаю так всегда.

– Але? Том? – сказала Джорджи. Ее голос звучал так, словно она была обнажена.

– О, привет, – ответил я обычным голосом. Я поднялся и направился к двери. – Как твои дела?

– В порядке, – сказала она. Джорджи тянула время. Я чувствовал, что она не хочет говорить ничего, что прозвучало бы не совсем прилично, до того как я дам ей сигнал, что можно говорить.

– Хорошо.

– А у тебя?

– Ну, знаешь… – теперь я был в коридоре, но все равно осторожничал, – нормально. Просто смотрю телевизор. – Я поднялся по лестнице в туалет. – Какой-то детектив показывают.

– Хорошо, ну если ты смотришь его…

– Нет-нет-нет. Я не смотрю его, – я сел на унитаз. – Просто он идет, – я перешел на шепот. – Я скучал по тебе.

– Правда?

– О да, – я понял, что буду странно выглядеть, если Сара поднимется наверх, – подожди, я сниму штаны.

– Это необязательно, ты скучал по мне, я верю.

– Ха. Да нет, просто я прячусь в туалете и хочу, чтобы все выглядело убедительно. – Я снова уселся на унитаз со спущенными до лодыжек штанами.

– Какая романтическая картина.

– Прости. Ох, черт. – Если кто-нибудь уже знает, как сидеть на унитазе с эрекцией, пусть будет добр и пришлет мне схемку.

– Что такое?

– Ничего. Просто я заметил, что у нас закончился освежитель.

– Ты видел газеты?

– Да. Гады.

– Я испугалась до смерти. Ты представляешь, что со мной может сделать пресса, особенно с выходом книги и этим феминистским уклоном? Они раздуют дело до измены. Не говоря уже о том, что о тебе они тоже не забудут и наверняка порассуждают на тему, сколько из книги действительно написано мной.

– И еще есть Сара.

– Что? О да, верно, ужасно для нас обоих.

– Ну… – Я взял в руки рулон туалетной бумаги. – Ты собираешься сказать, что хочешь все прекратить?

– А ты хочешь?

– А ты?

– Я – как ты.

– Я не сказал, что хочу все прекратить, я просто спросил, хочешь ли ты этого.

– Так, а ты сам чего хочешь?

– Того же, что и ты.

– Ну, – сказала Джорджи, – я не хочу ничего прекращать, но если ты этого хочешь…

– О боже, нет! Я не хочу ничего прекращать.

– Правда?

– Я этого не вынесу. – Я весь взмок. Я не сообщил об этом Джордж. Конечно, это могло быть доказательством, насколько сильные чувства я испытывал, но гордиться собственным потовыделением довольно сложно: пусть лучше она представляет меня просто уютно сидящим на унитазе и вполне сухим. – Я хочу видеть тебя как можно скорее. Даже еще скорее. Я хочу видеть как невозможно скорее. Она хихикнула. Хихикнула. Как можно прислушиваться к голосу разума, если слышите такое?

– Завтра мне нужно ехать в Глазго, – сказала Джордж.

– Я ускользну.

– Нет, я буду связана по рукам и ногам весь день.

– Так даже лучше, – промурлыкал я. Господи прости, я умею мурлыкать, а это-то откуда?

– Нет, не надо… Нет, правда, мне нужно сделать пару дел в студии. Мне дали передышку со съемками, чтобы я могла заниматься продвижением книги, но мне нужно съездить и отснять пару сцен. Потом у меня еще одна автограф-сессия, два радиоинтервью и куча встреч с прессой. У меня не будет и свободной секунды. Но во вторник мы встречаемся все вместе на встрече издателей. Что-то вроде оценки результатов после запуска книги.

– Мне ничего не говорили об этом.

– Твой агент будет там. Пол сказал, что она там будет.

– А, понятно. Тогда они, наверное, подумали, что мне нечего там делать.

– Но если бы ты пришел, думаю, это было бы совершенно нормально. Мы бы могли пойти вместе куда-нибудь после, пообедать, в этом ничего такого бы не было. Обед может продолжаться часами, такое случается все время.

Сара открыла дверь.

– Верно. Хорошо. Да, – рявкнул я в трубку. – Пять процентов. Да. Во вторник. Да. До свидания.

Джорджи поняла.

– Счастливо, – проворковала она и повесила трубку.

– О, – сказала Сара, – вот ты где?

– Да.

– А кто звонил?

– Джорджина Най, – я утомленно вздохнул и сморщил лицо.

– А зачем ты пошел в туалет разговаривать с ней?

– Телевизор работал слишком громко, мне не было слышно.