Бывшая в употреблении

— Твоя попка хочет огня? — хохотнул мужчина и громким шепотом в динамик, будто на ухо, добавил: — Так неси ее ко мне скорее, детка, отжарю как следует…

Девушка неслась по улице на шпильках, забыв о неудачной укладке волос, о брошенном на пол полотенце и забытом на не заправленной постели завтраке. Все теряло значение и не стоило внимания, когда ее звал ОН — Виктор, мужчина, которому она безоговорочно подчинялась всегда и везде. Ради него она старалась быть лучшей на сцене и в постели. От его взгляда текла, как сучка, и дрожала от страсти. И теперь, зная, что муж не собирается с ней на гастроли в Москву, рвалась туда еще больше, чтобы отдаться страсти на на полную катушку.

До дома Виктора было совсем недалеко — пара-тройка километров. Сабина могла бы поймать попутку, но предпочла сократить расстояние и пробежать мимо стройки, где работал ее муж. Каждая минутка была драгоценной, не хотелось ждать и колесить по району, когда в груди пылало в радостном предвкушении встречи сердце, и низ живота уже сладко тянуло.

Наконец, сорвав с дерева лист, Сабина парой движений обтерла от пыли каблучки и нажала кнопку домофона в новостройке. Виктор отозвался почти мгновенно — безмолвно впустил ее в подъезд, а уже через минуту встречал ее на пороге квартиры.

— Витя… — повисла у него на шее девушка, едва он захлопнул дверь за ее спиной.

Она потянулась к нему губами, выпрашивая поцелуй, и мужчина не заставил ждать. Впился в губы до боли, вызывая стон, целовал, не жалея нежной кожи, прикусывая ее и выпивая судорожный всхлип девушки.

— Дырочка моя… — нежно прошептал ей в истерзанные губы. Двинул пару раз похотливо бедрами, чуть согнув колени, потерся об нее выпиравшим между ног бугром. — Давай-ка поиграем тылом[6]… — скомандовал и сам развернул ее к себе спиной.

— Прямо тут? — капризно надула губки.

— Театр начинается с вешалки[7], — подтвердил главнюк и расстегнул сзади молнию на сарафане, задрал и заткнул подол в раскрытый вырез, стянул трусики со стройных ног и присел на корточки. Сабина запрокинула голову и зажмурилась от удовольствия, когда он раздвинул ее ягодицы и лизнул тугое колечко между ними. — Расставь ножки, детка, и прогнись, чтобы я видел тебя всю. — Девушка выпятила попу, послушно и с радостью подставляя себя под ласку. Охнула, когда теплый мокрый язык заскользил между ягодиц, а мужской палец надавил на очаг сладкого раздражения. — Мокрая… — констатировал и вплотную занялся входом в попку. — Держи сама. — Виктор положил ладони Сабины на ее ягодицы и раздвинул шире, спустил штаны и зажал член в кулаке. Его руки и язык работали быстро, нагоняя возбуждение на обоих, и когда девушка задвигала бедрами ему навстречу со стонами, встал, подхватил ее под колено и взялся за ручку входной двери, не давая опустить ногу. — Держи шире! — рявкнул, едва она убрала ладони с попки, и туго толкнулся в вылизанный вход. — Давай, детка, пусти меня… — рычал, чуть вытаскивая член и снова протискивая его глубже. — Старый хрен еще не трахнул тебя в зад? — спросил хрипло, тяжело дыша, когда вошел по самые яйца и мелкоамплитудно задергался, создавая лишь ощущение движения внутри нее.

— Ви-и-ить… — обиженно простонала Сабина, прикусывая от непривычной боли и неприятного ощущения губу.

— Я знаю, зачем ты ходишь к нему в кабинет. — Он вытянул член из попы, провел головкой вокруг другого мокрого отверстия, собирая смазку, и вернулся выше, на этот раз толкнувшись рывком. Сабина вскрикнула и следом всхлипнула, хватая ртом воздух, не расслышав его слова: — Я его привычки наизусть знаю, детка. Не ты первая, инженю[8]… — он быстро выскользнул и так же резко дернулся обратно, ударяя бедрами о ее раздвинутые ягодицы, — …не ты последняя…

Виктор держался за ручку двери, не давая опустить ногу, и долбил попу членом с глухим рыком, вбивая Сабину в дверь всем своим телом. Ей нравилось, когда он слетал с катушек и брал ее грубо и властно, но сегодня ей было больно и неприятно, и досадно от того, что он не дал кончить от его языка, а от этого секса она не чувствовала ни возбуждения, ни удовольствия. Она послушно стояла, отдав ему свое тело, и чтобы как-то смягчить себе боль, отпустила ягодицы и затеребила клитор пальцами, прижавшись к двери мокрой от слез щекой и закрыв глаза.

А еще было неуютно и неприятно от того, что любимый знал о ее интимных встречах с антрепренером, хотя она так старалась делать это тайно от него. И теперь Виктор будто наказывал ее за измену, и это «инженю» прозвучало там многосмысленно…

Сегодня все пошло не так. И чем кончится этот чертов день, она уже не знала. Стояла и скулила, пока он трахал ее жестко и, как ей казалось, очень долго. Впервые она с нетерпением ждала, когда он кончит, и радовалась, что у него осталось до конца свободного часа не слишком много времени. Но и того, что осталось, было слишком много для такого секса.