Бывший и дракон

— Ладно, выползти можешь? Я могу немного разобрать камни… — я собиралась предложить Егору протиснуться, но вдруг замерла от жуткого ощущения — будто липкое холодное щупальце скользнуло по голым ногам. Свет вокруг стал отливать зеленью… И тихий голос пропел:

— Семеро вручили одному сердца,

Семеро погибли, чтобы жила одна,

Пятеро дракониц и трое человек,

Кто спасется от судьбы, не угадать вовек...

— Что? — я очнулась от ступора, вздрогнула, обернулась, но свечение исчезло в одном из коридоров. Что за песенка? Что это вообще? Как семеро погибли? Я-то жива! Или, может, это вообще не обо мне и призраках? Хотя кого я обманываю!

— Танечка, это что такое было? — Егор протиснулся мимо камней и уже пришлепал ко мне. Быстро он. Или я зависла?

— Призрак… — я сглотнула и без сил осела на пол. — Егорушка, кажется, меня всерьез хотят убить!

Глава восемнадцатая

— Знаешь что? — спросил Егор, забираясь ко мне на колени. — Мы должны найти эту комнату.

— Чтобы, так сказать, с гарантией, наверняка? — всхлипнула я. — Я ведь в ванной чуть не утонула уже… а теперь еще и это!

— В ванной? — насторожившись, переспросил Егор. — Ты мне не рассказывала.

— Я думала, что это неважно! Думала, что все случайно, — заныла я. — А теперь вижу, что… Зачем мы вообще сюда пошли? Нужно было обратно возвращаться сразу же!

Обратно — это куда? В районный суд, где мы имущество делили? Но Егор меня не понял, потоптался по мне, нашел удобное положение, свернулся клубочком, совсем как кот, а потом важно промолвил:

— Таня, тебе в эту комнату заходить нельзя. Но насчет меня ведь неизвестно?

Я вздрогнула. Ну да, я сама об этом думала, но одно дело — так, предполагать, варианты прокручивать, а другое — когда вот взять и решиться. Нет, нет, мы не знаем, что там, и что будет потом, тоже не знаем. Эту мысль я Егору и озвучила.

— Ты в библиотеку даже на порог рискнула зайти, — напомнил Егор. — Давай исходить из того, что так прописано. Тебе нельзя, остальным можно.

— Знаешь, — сказала я, — у этой игры очень… как ты там говорил? Криворукие разработчики, да? Они сами не знают, где у них баг, где у них особенности сюжета. А мне что-то не очень нравится быть этим твоим бета-тестером, тут не танчики, тут от этого немножечко можно и умереть.

Я обхватила Егора за талию… ну, где, как мне казалось, она у него была, встала и решительно заявила:

— Мы не будем искать никакую комнату. Поигрались и хватит. Мы будем искать выход, Егор. Он должен быть, дракон отсюда как-то сваливает.

— С чего ты взяла, что он сваливает? — тут же испортил всю малину логичный Егор. — Тебе так сказали. Ну да, а ты и поверила. Легковерная ты, Таня.

Вот уж чего-чего, а такой упрек я стерпеть не могла.

— Ну конечно, — язвительно протянула я. — Кто же еще-то поверит, что ты на корпоративе спал с Витькой из отдела аналитики!

— Чего? — обиделся Егор. — Таня, как тебе такое в голову пришло?

— Ты сам мне сказал, что все три ночи на этом вашем выезде, как его, тимбилдинге, с Витькой спал! — Ох, с каким удовольствием я это ему выдала! Сколько лет носила в себе! А Егор у меня на руках чуть со стыда не сгорел. — В одной комнате, Егор. А сам, между прочим, хоть бы спросил у кого. Ты знал, что Витька даже с женой не спит в одной комнате, потому что она храпит? Мне это потом секретарша ваша рассказала.

— А она-то откуда знает? — поразился Егор. — Не, ну Витька, конечно, мужик видный…

— Да мне пофиг, откуда она об этом узнала, Егор! Важно, что ты мне врал! Как и все эти шесть лет! А на самом деле мы просто про гостей разговаривали, и Витька вашей секретарше жаловался, что теща у него храпит как трактор и он вообще не высыпается! А на ваших фотках, Егорушка, он на этом тимбилдинге как огурчик! Что, съел?

Съел не съел, но переваривал он с минуту, наверное. А потом прочувственно выдал:

— Таня, у тебя такие способности… Давай ты их сейчас направишь на дело, а? Вот смотри: что там в комнате и…

— О, — вспомнила я, — ты пение слышал?

Егор кивнул, а я повторила на всякий случай. Как в память-то врезалось!

— «Семеро вручили одному сердца, семеро погибли, чтобы жила одна…» Слушай, семеро — это ведь про избранных. Истинных. Нет? Но ведь я седьмая, а я же жива?

Говоря это, я двинулась по коридору. И нет, никто не примчался на грохот. То ли все заняты, то ли всем наплевать. Или просто не слышали.

— А еще, Егор. Семеро погибли. Тогда выходит, что это совсем не про истинных. Кого еще может быть семь?

— Гномов? — ляпнул Егор. — Лепестков. Богатырей. — Он дернулся и попросил: — Почеши спинку!

— А больше тебе ничего не почесать? — но так, для вида, мазнула по нему. — Дальше. «Пятеро дракониц и трое человек, кто спасется от судьбы, не угадать вовек…» Егор, это восемь. И смотри: дракониц пятеро. Ну, пусть три люди. Где еще одна, если я, по идее, седьмая и последняя?

Я шла, твердо держа в уме эту комнату. Ладно, похоже, что ответ мы найдем только там. Я видела дверь, и…

— Стой.

— Что? — очнулся Егор, а я бросилась туда, откуда только что пришла, молясь про себя, чтобы пещера еще не успела изменить ходы-выходы. — Таня, куда ты?