Бывший любовник

Весь дом был уставлен цветами. Белые, желтые, розовые, лиловые – они источали удушающий аромат. Джейк встретил несколько знакомых, но самих Лекруа нигде не было видно.

– Джексон, дорогой, какой ужас, не правда ли? – послышался сзади женский голос.

Джексон? Что за черт? Так его не называл никто из знакомых. Джейк обернулся и увидел Мари-Клер Дюваль. Он познакомился с ней в те приснопамятные времена, когда отец вынудил его купить компанию Клая.

– Да, миссис Дюваль, ужасная трагедия, – подтвердил он.

– Бедный Клай! Он так несчастен!

Уж это точно. В данный момент он как раз трахает свою любовницу.

– А где хозяева?

– Я провожу тебя.

Мать Клая оперлась на его руку так, словно не могла пересечь комнату без мужской поддержки.

– Они на террасе, смотрят фотографии Феб с того карнавала, когда ее выбрали королевой.

Господи прости!

На террасе цветов оказалось еще больше: они стояли в напольных вазах по всему периметру. Хетти и Гордон действительно рассматривали фотографии в окружении самых близких друзей. Рядом, чуть в стороне, стоял Уайт.

– Смотрите, кого я привела, – объявила Мари-Клер. Все лица как по команде повернулись в сторону Джейка.

– Миссис и мистер Лекруа, позвольте выразить вам свои соболезнования. Феб была так молода. Ну что там еще положено говорить?

– Спасибо, – с достоинством ответил Гордон. – Спасибо, что пришли разделить наше горе.

Хетти взглянула налмужа с неодобрением.

– А где Клай? – спросил Джейк, изображая удивление. – Я хотел бы сказать ему…

– Клай в тяжелом состоянии, в очень тяжелом, – перебила его Хетти. – Бедный мальчик уехал домой. Доктор Мартин выписал ему снотворное.

– У него разбито сердце, – добавила одна из дам, глубоко вздыхая.

Джейк сочувственно кивнул, сохраняя серьезное выражение лица. Воистину, некоторых людей можно дурачить всю жизнь.

– Я узнала, что полиция отпустила убийцу, – с ненавистью произнесла Хетти.

Джейк не сомневался, что она знала о его отношениях с Алисой. Он едва удержался от резкого ответа.

– У них пока недостаточно улик, чтобы обвинить кого-либо, – вмешался Гордон. – Идет расследование.

Джейк собрался отозвать Уайта в сторону, когда в комнату вплыла новая посетительница.

– Я ненавижу приносить дурные вести! – воскликнула она, заламывая руки.

Равель, кто же еще? «Телезвезда» стремительно наклонилась и чмокнула воздух рядом со щекой Хетти.

– Я скорблю вместе с тобой, дорогая. Какая ужасная трагедия!

Равель приосанилась, словно перед камерой, и продолжила:

– Мой источник из полицейского управления сообщил мне потрясающее известие. Это будет в одиннадцатичасовых новостях, но я не хотела, чтобы ты узнала по телевизору.

О чем это она? Гордон наверняка не рассказал Хетти о своих показаниях. Если бы Равель была настоящей подругой, она не объявляла бы такие вещи во всеуслышание.

– Полиция знает, что случилось с твоим внуком.

– С маленьким Патриком?

Равель бросила на Джейка недобрый взгляд.

– Его похитил Макс Уильямс, – торжествующе закончила она.

Хетти вскочила и бросилась на Джейка.

– Ублюдок, – кричала она и молотила его кулаками по груди.

Гордон кинулся к ней и оттащил в сторону.

– Твой отец - босяк, белая шваль! Его не следовало пускать в порядочные дома! – продолжала вопить Хетти, врываясь. – Как он посмел прикоснуться к моему внуку!

Джейк потерял терпение:

– Макс был настоящим отцом ребенка. Он любил Патрика, поэтому и забрал его.

На секунду все застыли.

– Ты лжец, – завизжала Хетти. – Моя дорогая Феб никогда бы не позволила такому ничтожеству… – Она задохнулась от возмущения.

Джейк мог бы назвать людей и похуже, которым дорогая Феб много чего позволила, но… в который раз за сегодняшний вечер хорошее воспитание одержало верх. «Не будем опускаться до их уровня», – сказала бы ему мать.

– Господи, спаси меня от этих скотов! – Хетти откинулась на руки мужа и закатила глаза.

– О боже! Она в обмороке! – закричала Мари-Клер. – Позовите доктора Мартина.

«В обмороке? Пожалуй, в высшем свете не так приятно вращаться, как кажется со стороны», – хмыкнул Джейк. Его мать никогда в жизни не падала в обморок. И Алиса, скорее всего, тоже: ни когда ее арестовывали, ни когда обвиняли в убийстве.

– Мои ребята рядом, на улице, – обратилась к нему Равель. Ее глаза блестели от возбуждения. – Публика имеет право знать правду. Пойдем, запишем интервью.

Джейк молча отвернулся и обратился к Уайту:

– Мне нужно поговорить с тобой.

Уайт дернулся, словно от удара, и неохотно последовал за Джейком к выходу в сад. Джейк стянул через голову галстук и сунул его в карман. Ему все еще было жарко. Он снял куртку.

– Значит, так: я знаю все о ваших махинациях в порту.

На лице Уайта появилось выражение покорности судьбе.

– Я знал, что рано или поздно это выплывет наружу.

Джейк вздохнул и подождал несколько секунд, чтобы привести в порядок мысли. От этого разговора зависело будущее Алисы.

– Слушай внимательно, Я могу сделать вид, что ничего не знаю, а могу передать все сведения налоговой полиции прямо сейчас, если ты не скажешь мне правду.