Бывший. Сжигая дотла (СИ)

Он лениво тянется за спину и, достав бумажник, туго набитый деньгами, пренебрежительно бросает его на стеклянный столик, заставленный стаканами и бутылками, четко попадая в пепельницу.

Кожаные края лопатника еле сходятся от шуршащих бумажек. Ну конечно, золотая молодежь предпочитает развлекаться за наличные, чтоб никаких следов не оставалось.

Молча перевожу взгляд обратно на него, и дыхание застревает у меня в груди. Холодная ярость в его глазах уступает место чему-то совсем темному, жадному и порочному.

— Видишь? Я готов заплатить, — бьет словами наотмашь. — Раздвигай ноги.

Глава 3

Демон

Лишь в первую секунду я верю, что это глюк.

Но глаза меня не обманывают. Инга.

Нутро, раздираемое изнутри когтями рвущегося к ней зверя, сразу дает понять, что это реальность. Ебучая химия между нами, никуда не делась. Я не помню, когда я встрял, но, походу, я взял билет в один конец. И это, сука, убивает.

И ничего в ней нет. Обычная смазливая лялька.

Стоит тут змея-принцесса!

Бери, сука, выше: злая королева из моих кошмаров. Тварь, от которой не могу отвести взгляда. В ушах шумит, кровь толчками ударяет в голову, прямо сейчас меня шарашит током изнутри. Зовите доктора, блядь!

И видит, сто пудов, как меня сейчас корежит.

Нестерпимо хочется опрокинуть в себя стакан, но для этого придется отвезти взгляд, моргнуть. Невозможно.

В ресторане я еще сдерживался. Чуть не раздавил в руке сунутый мне Маськой фужер с шампунем. Не знаю, как справился, на троечку — верняк, но это не точно.

Она же здесь, значит, прокололся.

Как бы я хотел думать, что на долбаную вечерину она приперлась ради меня, но по лживым глазам видел, что для нее это неприятный сюрприз. Вздрагивает и отворачивается. Как ни в чем ни бывало. А я ловлю откат по-жесткому.

Мгновенное желание схватить, тряхнуть, придушить, чтоб не смела отворачиваться. Намотать блядские черные волосы на кулак. Я шесть месяцев гнию, загибаюсь, а она улыбается какому-то ублюдку. Сколько их было?

Все силы уходят на внешний контроль, внутренний летит в чертову бездну. Все, ахтунг!

Жопой чуя, грядущий пиздец, нарисовывается Рэм:

— Все в норме? — спрашивает он.

Более дебильного вопроса и придумать нельзя. В норме? В какой, блядь, норме? Меня разрывает на части, черная глухая ярость заволакивает глаза, вены сейчас лопнут.

Перевожу взгляд на Рэма, и он затыкается.

Правильно. На хуй не хочу слушать бред про «забей». Мог бы, уже б забил.

Рэм делает знак Каримову и сливается куда-то. Будут готовить плацдарм для спуска пара. А, я мрачно послонявшись, выбираю точку обзора, где наглая стерва как на ладони. Срань господня, сел, блядь, за фикусом!

Смотрю и понимаю — катастрофа. Запредельный мандец.

Гадина не изменилась.

Поозиравшись немного, явно выкидывает меня из головы и жмется к этому уебку, а я, как конченый, пялюсь на волосы, опускающиеся почти до самой задницы, обтянутой черным, траурным по моему хлипкому спокойствию, платьишком. Пялюсь на ноги. Она в чулках или колготках? Горячая волна ударяет в пах. Там под коленкой у нее шрам. Как маньяк представляю, чем она сейчас пахнет.

Мучительное осознание своей зависимости от нее раскатывает меня от фикуса и вокруг земли. Это не шок, потому что, подыхая без Инги все эти месяцы, я в глубине души догадывался, что крыша съехала, не оставив нового адреса, насовсем.

И сейчас за сраным фикусом я зверею вполне закономерно. Надо валить отсюда, пока не ломал дров прямо здесь. Нереальным усилием отрываю себя от места и тащусь в соседний зал к парням.

— Демон, мы забронировали «Эгоиста», валим? — Рэм все-таки соображает. — Маську предупредили.

Киваю. Меня уже не бомбит, меня подрывает, пора уносить ноги, иначе я за себя не отвечаю.

И каким-то шестым чувством внезапно ощущаю, что она ушла. Меня не отпускает, становится только хуже. Крошится самообладание, осыпается трухой налет цивилизованности. Она ушла с тем ушлепком, чем они сейчас будут заниматься?

В машине Каримов радует меня:

— Я его знаю.

— Заткнись!

В «Эгоист» захожу с ноги. Командую администратору, чтоб тащил вискарь.

Мне надо чем-то потушить этот пожар.

Контуженный Ингой, как после светошумовой, я не реагирую ни что. Я глохну и слепну, и от этого собственные демоны, больше не заслоняемые внешними факторами, внутри меня поднимают голову, начинают нашептывать, что так, блядь, не должно быть. Я имею право спустить пар, раскрошить пару челюстей. И тогда мне станет легче.

Нужно выдавить Ингу из сознания, барьеры уже шатает.

Я не выгребу. Иллюзий на этот счет уже нет. Я не спасся.

Вспоминаю нашу первую встречу и понимаю, что зря тогда вышел из дома. Я тотально попал, и даже шесть месяцев спустя больному не легче. Необратимые поражения.

Как в тумане заливаю в себя стакан за стаканом, выпадая из бесячего нарочито веселого гула, устроенного пацанами. Откуда-то взялись девки, одна из которых полезла к ширинке. Еще одна черноволосая сучка.

Натянуть бы ее ртом на стояк, но противно, пусть катится. Я бы другой показал, где ее место.